– Не знаю. Знаю только, что его не подозревают. – Но он замешан.

– Да. – Поу помедлил. – Можно и так сказать. Она боялась услышать подробности. Потом вспомнила про телефоны сразу четырех патронажных служб, указанные в справочнике Бьюэлла, можно позвонить в одну из них и завтра к обеду быть в Дарьене; хотелось отгородиться стеной от всего этого, от Поу, отца, она представляла, как сидит во дворе своего дома, смотрит на светлячков над бассейном, а где-то неподалеку родители Саймона развлекают гостей. Место, где никто ее ничем не грузит.

– Думаю, мне следует отвезти тебя домой, – сказала она.

– Я не делал этого.

– Не желаю ничего знать.

– Ли, клянусь, я пальцем не тронул того парня.

– Поехали. Прости.

– Это Айзек.

Долгая пауза.

– Это Айзек, – повторил он.

– Ты лжешь, – выговорила она, хотя уже знала правду. Было что-то в лице Поу, что она сразу поверила ему. Кожу на голове покалывало, стало очень холодно почему-то, Ли дрожала, может, у нее температура, непонятно, словно вся кровь вылилась из тела.

Поу сидел, опершись на локти, и не смотрел на нее; он заговорил будто сам с собой или с рекой, не упуская ни одной, даже мелкой детали; и вот она уже прижалась к нему, отчасти потому что замерзла, отчасти в поисках утешения. Наверное, надо было поплакать, но не получалось – и первое потрясение уже миновало.

Он рассказывал, как едва не замерз до смерти, сидя во дворе, потому что не решался встретиться с матерью после того, что случилось. Ли слушала, но внутри ее разума уже словно распахнулись двери, мозг стремительно работал. Так, обоим потребуется адвокат, но они больше не союзники. Все просто – ты должна выбрать сторону. Айзек против Поу, Айзек и отец против Поу. “Дилемма узника”, университетский бюллетень, выпуск 102. Если все сотрудничают, держат рты на замке, все закончится хорошо, – равновесие Нэша. Или равновесие Нэша – это когда обе стороны отказываются от сотрудничества? Вот здесь-то и корень проблемы – люди редко соглашаются сотрудничать. Поу продолжал говорить, но она уже не слушала. Чековая книжка в сумочке, на ней имена Саймона и ее, она захватила книжку с собой, потому что знала, что придется оплатить услуги сиделки, ремонт дома, она запросто могла бы выписать чек и нанять Поу хорошего адвоката, дать ему шанс выпутаться.

Вот только хороший адвокат для Поу ничем не поможет Айзеку. Скорее, наоборот. А Поу все рассказывал о своих беседах с шефом полиции, но это уже не имело значения; все, что считал важным Поу, больше не важно. Он не может позволить себе нормального адвоката, он живет в трейлере. Если она наймет ему защитника, а Саймон случайно увидит квитанции, что маловероятно, но все же, если Саймон или его отец обнаружат, что она выписала чек для адвоката своего бывшего дружка, любовника, которого обвиняют в убийстве, все будет кончено. Просто как дважды два. Поу умолк. Он пребывал в своем мире, задумчиво глядя на реку. Надо же, какая темнота.

– Я его не сдам. – Он неправильно истолковал ее молчание. – Надеюсь, ты понимаешь. Я бы никогда так не поступил ни с ним, ни с тобой.

– Не переживай за меня. – Она погладила его по плечу.

– Думаю, он отправился в Беркли, он вечно об этом твердил.

– В Беркли, в Калифорнию?

– Ага. В колледж.

Ли растерянно покачала головой – бред какой-то. А что, если Поу просто врет? Она так не думала, но сейчас все настолько изменилось, что, может, не стоит верить и половине из того, что он рассказал.

– Кто-нибудь еще в курсе?

– Был один старикан в библиотеке, с которым они частенько трепались, но и все.

– Выходит, той ночью он узнал, что единственный человек, которому он доверял, трахает его сестру и врет ему.

– Ли.

– А я-то, дура, не сообразила, почему мы пошли тусить сразу после того, как вас едва не упекли за решетку. Если ты хотел позвонить мне, мог бы просто позвонить.

– Как, интересно, я мог позвонить? Я даже не знал, что ты в городе!

– Мы не должны были этого делать, – сказала она с горечью. – Глупость какая, поверить не могу. Мы же должны были защитить его, поддержать.

Поу скептически покосился на нее:

– Ты ничего о нем не знаешь.

– Он мой брат.