— Полюбовались? Можете — проваливать! — Я, с удовольствием потянулся. — Дверь — не забудьте, закрыть. С той, стороны!

— Андрэ… Вы — Экзот… — Анна — Лена выпалила эту фразу, заставив меня рассмеяться.

— С чего, такая уверенность?

— Фамилию Гешке, Андре, вы не найдете не в одном медицинском справочнике или сайте… — Фройляйн Гешке скрипнула зубами. — Тем не менее, мой отец, работал с Семеном Волчик… Это его, открытие, легло в основу курса лечения… Некоторых заболеваний…

— Поздравляю! Теперь я могу, выпроводить вас и лечь — спать?! — Демонстративно зевнул я.

— Андрэ. Мой отец был экзотом. А я — его «последнее желание»… — Анна — Лена, горько улыбнулась. — Не от всех болезней, помогает «ТВ»…

— «Аутизм»… — Усмехнулся я, демонстрируя собственную информированность. — Психические заболевания «ТВ» не лечит.

— Да. Волчик позволил отцу уйти в «ноль»… — Анна — Лена нахмурилась. — Теперь…

— Представляю, под каким вы, «колпаком»! — Расхохотался я. — Единственная в мире! Женщина — ищейка, натасканная на Экзотов! Вот это вы — промахнулись!

— Я — никогда не промахиваюсь, Андре. И — никогда не сдаю — экзотов…

— А и не надо — сдавать… Достаточно — просто проявить интерес, чтобы нужные службы, занялись человеком, вплотную. — Я, по привычке, захрустел пальцами. — Представляю, сколько крови у вас на руках…

— А на — Ваших?! — Вспылила Анна — Лена.

— Я — предпочитаю — лечить. — Пожал я плечами. — Убивать — противно… А, так как я не люблю людей, то… Лечу — компьютеры…

— У каждого свой — крест…

— Не таскать, кресты, надо. А рубить — на дрова. И варить — чай. Или — кофе. Или — суп. — Отмахнулся я. — Вечно, вы, поклонники еврейского божка, на кресты, пеняете.

— Христос — Спаситель… — Перекрестилась фройляйн, видимо открещиваясь от моего богохульства.

— Христос… Мерзкий, злопамятный божок. — Выплюнул с наслаждением в лицо, «религиознутой», я. — По слабости своей, справиться со взрослым, ему не дано… Вот и отыгрывается, на старых и слабых. Калеча детей и стариков. А, подобные Вам, фройляйн Гешке, начинают кричать, что это — наказание за грехи… Хочешь наказать грешника — накажи грешника! Зачем, на ребенке — отыгрываться?! Или — слабо?

Представляю, как я выглядел со стороны — сижу, в полотенце и рассуждаю о паршивце, настолько засравшем толпе мозги, что они, его — боготворят…

Жесть!

Анна — Лена, вновь сверкнув очами, поежилась.

Может, еще не пропала надежда? Может, станет — человеком?

— Андрэ… А во что, верите — вы?

— Я? Я — просто — верю. Верю в чудеса. Верю — в людей. Верю в то, что где-то там, есть некая сила, у которой — совершенно очумительное — чувство юмора. Вот в это — верю… А в гнилого типуса, который предпочел сбежать под крылышко к папочке, а не защищать своих последователей… Верить, как — то, не хочется… Верить в гниль — стать, гнилью…

— А в Судьбу? — Анна — Лена уставилась на меня так, будто я — пророк.

— «No Fate But What We Make…»! — Вырвалось у меня.

— «Терминатор»! — Расхохоталась фройляйн.

— Второй! — Погрозил я ей, пальцем. — В первом, фраза не звучала…

— «Кураж»! — Покачала головой, девушка.

— Нет. Желание выставить человека и завалиться — спать! — Совершенно серьезно ответил я, разводя руками.

— У тебя — кровь! — Опешила Анна-Лена.

— Порезался, когда брился… — На «автопилоте», ответил я.

— На руке?! — Изумлению фройляйн не было границ.

— Ох, дьявол… — Я зажал внезапно открывшуюся рану, нанесенную стилетом. — Блин…

Немка, выдрессированная кухонной работой, за озиралась, в поисках аптечки.

И, ведь, нашла — же!

Забинтовав мне руку, фройляйн отстранилась.

— Ты — пахнешь, как экзот… — Тяжело вздохнула она. — Но у тебя — идет кровь…

— Да не экзот я, не экзот! — «Взорвался» я. — Что — перекреститься?!

Прыснув в ладошку, немка помотала головой и замерла, к чему — то прислушиваясь.

— У тебя всегда, соседи такие бурные?! — Вопрос, что называется не бровь, а в — глаз!