Я принялся рассматривать рубку.

Восьмиугольное помещение, с десятком разномастных кресел и лежанок, вдоль стен, на которых светятся экраны.

На одних экранах — нечто совсем неудобоваримое — просто какофония цветов и образов. На других — отчетливо уходящее в инфракрасное или ультрафиолетовое, третьи — вполне человеческие.

К таким и подошел.

Напротив каждого кресла — ровная поверхность, украшенная отпечатком ладони.

Нашел пятипалую, с отстающим большим пальцем.

Сел на кресло и положил ладонь на отпечаток.

Иглы, воткнувшиеся, во все пять пальцев, разом, хорошего настроения не добавили.

Мало мне выбитого пальца на левой руке, так теперь еще и дырявые пальцы — на правой!

От осознания собственного эгоизма и идиотизма — засмеялся.

Постамент, на котором лежала моя рука, осветился красным заревом и мир вокруг меня завертелся в ледяной метели, отрезая от стоящих за спинкой кресла, спутников.

Белый кокон, которым меня окружил неведомый корабль, расцветился полосами настройки и распался, оставляя меня в пустоте перламутрового марева.

Образы и фантомы, зачатки разума и его остатки — корабль, созданный миллионы лет назад и отправленный с единственной целью — изучать, сейчас изучал меня.

Ощущения при этом — врагу не пожелаю.

«Оператор соответствует третьей расе». — Голос старца, убеленного сединами, прозвучал в моей голове и боль прошла. — «Соответствует командной должности. Не соответствует морально-этическими принципами. Начата очистка помещений от мутагена. Начата загрузка координат. Начаты расчет движения и накопление переходной массы. Принято исправление внешней гравитационной составляющей. Начат цикл фильтрации и регенерации восстанавливаемых компонентов. Завершен расчет. Время в пути — 57 часов 13 минут. Оператору занять место в капсуле регенерации — обнаружены мутации, не совместимые с типом».

Мудрый старец бухтел не переставая и не давая вставить ни единого слова.

В конце концов, рассердившись, представил, что стучу по столу кулаком, привлекая к себе внимание.

Старец заткнулся.

«Оператор имеет предложения по начатым процедурам?»

«Спутники оператора…» — Я попытался сформулировать смысл проблемы, изменившей внешний вид моих спутников и сбился с мысли.

«Дополнительные капсулы подготовлены». — Обрадовал меня старец. — «Восстановление до идеального состояния займет 95 часов, что намного больше времени в пути».

«Задержимся, диду!» — Рассмеялся я.

«Принято к исполнению. Есть возможность задержаться на 158 часов, для отработки идеального вида всех присутствующих».

И снова я влез поперед батьки в пекло: «Задержаться до отработки идеального вида, без учета необходимого времени»!

В моей семье, прабабушка — истинная волшебница, что ни слово — все в точку. Прадед ее побаивается, дед — боится — откровенно, а мать с отцом — держаться подальше, в целях «здорового образа жизни», как говорит мама.

К чему я это вспомнил?

Да к тому, что самая главная фраза прабабули звучит так: «Никогда не делай «Лучше!»».

Мои спутники поневоле, избавившиеся от своих мутированных личин, смотрели на меня, испуганно вжимаясь во все кресла и стенки разом. Хвост Дианы, почему-то не исчезнувший, метался из стороны в сторону, выдавая душевное смятение.

А я — я изображал рыбу. Потому как материться — не прилично, а приличных слов — не подобрать.

— Ты! — Пропищал я и, откашлявшись, продолжил уже нормальным голосом. — Дед, семь бед! Ты что натворил?!

Искин корабля, а никем иным это существо быть просто не могло, удовлетворенно вздохнул, словно закончил тяжелую, но увлекательную, работу.

— За прошедшие 593 часа, было подобрано более девяноста идеальных состояний. Основные были применены к вашим спутникам…

— Убью, сволочь! — Сквозь рыдания пообещала Тарлетта, демонстрируя фасетчатые глаза.

— Только скажи, где его искать… — Фыпар, ощупывал оставшийся без изменений гребень — ирокез, прикольного, голубенького в розовый горошек.

Глядя на себя, я с ужасом понимал — идея прикончить искина — нравится мне все больше и больше.

А когда до меня дошло, сколько он убил на это времени — начал закатывать рукава.