Но когда Пузырь попытался поймать на мушку капитана милиции, опера уголовного розыска, половина его куража моментально испарилась. К тому же, выстрелив в человека впервые в жизни и убив его, старший лейтенант не почувствовал того, что литераторы и психологи называют «вкусом крови», как и желания продолжать убивать.

Рука дрогнула.

Всего на мгновение.

Бражник все равно не смог бы уклониться, так как стоял слишком близко.

Но вместо того чтобы попасть в грудную клетку или в живот, пуля чиркнула по ребрам Сергея, изменила траекторию и прошла навылет через мышечную ткань. Не устояв на ногах, опер покачнулся, подошвы ботинок заскользили в грязи, и он упал. При виде бурого пятна, расплывающегося на его куртке, Пузырь надсадно закричал и, уже окончательно утратив желание стрелять, с разбегу бешено ударил ногой в самый центр этого пятна. Потом придвинулся вплотную и еще раз саданул Бражника по голове.

Опер коротко вскрикнул и замер. Пузырь наклонился, подобрал его пистолет и зашвырнул в кусты.

— Ладно, — буркнул он, вытирая мокрое от дождя и пота лицо. — Ага… Ну, значит, так…

Капитан Бражник мгновенно перестал его интересовать. Сначала Пузырь склонился над рыжим, чтобы убедиться, что тот уже не дышит. Потом, переступив через мертвое тело, приблизился к обгорелому, рванул его за плечо и заглянул в лицо, ставшее неузнаваемым из-за слоя грязи. Затем проверил состояние Главного. Тот тяжело дышал и зажимал ладонью рану, поэтому выглядел вполне безопасным.

— Ага, — снова пробормотал Пузырь, сунул пистолет в кобуру, после чего схватил Главного за ногу и, дернув, подтащил по мокрой земле поближе к крыльцу дома, где во дворе находился погреб-могильник. Тот хрипел, пытался что-то сказать, но Пузырь, казалось, окончательно отключил слух. Оставив мужчину у дома, старший лейтенант пнул его ногой и вернулся за обгорелым. Этого он волок за руку и, когда парень начал материться и сыпать угрозами, с размаху въехал ему носком ботинка по лицу. Последним он подтащил к крыльцу рыжего.

Еще не вполне понимая, зачем он это делает, старший лейтенант тем не менее сходил к своей машине, вытащил из багажника канистру с бензином, который несколько дней назад наколядовал на заправке, и поволок ее к дому. Потом, втащив канистру внутрь, полил бензином пол и стены. А снова выйдя наружу, выплеснул часть оставшегося горючего на пристенок и провел тоненькую дорожку к погребу. Остатки со дна он вылил на одежду недавних сообщников.

— Эй, хорош, кончай, придурок!.. — Главный попытался пошевелиться, но Пузырь с отсутствующим, как у зомби, видом снова пнул его ногой в бок, потом еще раз, и еще, но уже по голове, давая волю всепоглощающей ярости и окончательно теряя контроль над собой и своими действиями.

Затем он наклонился, ощупал карманы куртки мертвого рыжего и извлек оттуда стеклянную четвертушку, чудом уцелевшую во время стычки. Взяв ее за горлышко, как противотанковую гранату, Пузырь коротко размахнулся и с силой влепил в кирпичную стену.

Посыпались осколки. Зажигательный состав смешался с бензином, полыхнуло, языки пламени лизнули стену и тотчас же, несмотря на дождь, змейками поползли через дверной проем в дом, а там взметнулись к самому потолку. В считанные мгновения дом был охвачен огнем. Однако сырая кровля погреба-могильника горела неважно, да и гореть там было особо нечему. Раненые у стены дома кричали и дергались, пытаясь отползти подальше от огня.

Окинув взглядом чудные дела своих рук, Николай Пузырь на какое-то мгновение завороженно замер, любуясь багровыми отблесками пожарища.

Внезапно, вспомнив что-то важное, он круто развернулся в ту сторону, где остался лежать на земле раненый опер.

Капитан Бражник исчез.

Опыт войны научил Сергея: даже если рана не смертельна, все равно незачем корчить из себя героя.

Тем более сейчас, когда перед тобой враг, которого ты просто прошляпил. Не прокачал, не вычислил, не учуял нутром. Не было на это времени, а теперь уже поздно. С пулей в боку и голыми руками вооруженного молодого мужчину не взять. К тому же Пузырю уже нечего терять. Дав один раз слабину, он вскоре опомнится, накрутит себя до предела и доделает то, к чему еще несколько минут назад наверняка не был готов.

Поэтому, следя за суетящимся Пузырем из-под полуопущенных век, не шевелясь и старательно изображая тяжело раненного и потерявшего сознание, Бражник лихорадочно выжидал подходящий момент. Очевидно, что для старшего лейтенанта, как и для троицы, прибывшей на джипе, самым важным в эту минуту было уничтожить следы своей могильщицкой деятельности. А уж потом гасить свидетелей. Тем более что свидетель — вот он, валяется в бессознанке, весь в крови, совершенно беспомощный.

Как только Пузырь двинулся к машине за канистрой, Сергей пошевелился, скрипнул зубами от боли и медленно-медленно пополз в сторону дома с мансардой, который совсем недавно служил ему наблюдательным пунктом. Если бы старлей сейчас хоть на миг оторвался от своих дел, то неизбежно