Подлесное, рядом с чернеющей коробкой джипа.

Джип огибал легковой автомобиль с синей милицейской мигалкой на крыше.

Подмога…

Продолжая держать рыжего на мушке, Сергей помахал рукой.

Заметив этот жест, водитель милицейской машины посигналил в ответ. Он приближался настолько быстро, насколько легковушка могла передвигаться по мокрой и разбитой грунтовой дороге. Наконец машина затормозила, из-за руля выбрался расхристанный, явно чем-то напуганный или встревоженный старший лейтенант Коля Пузырь. Его форменная фуражка зацепилась за потолок салона и упала на сиденье. На ходу Пузырь тащил из кобуры пистолет.

— Ты почему один? — спросил Бражник. — Герой, что ли? Эсэмэску, значит, получил все-таки?

— Ага, — коротко и как-то невпопад ответил Пузырь и остановился, переводя взгляд с опера на обгорелого бойца, с него — на подстреленного Главного, потом — на рыжего пленного и снова на Бражника. — Что тут у тебя?

— Сам видишь. Война. До победного.

Бражник опустил пистолет.

— Ага, — повторил Пузырь и пнул рыжего. — Встать! Встать, тебе сказано, сука!

Рыжий медленно поднялся, машинально попытался вытереть руки о грязные джинсы.

— Вперед! Туда! — Пузырь ткнул стволом на подворье, где и разыгралась основная часть схватки.

Рыжий понуро поплелся вперед. Старший лейтенант двинулся следом, время от времени тыча его стволом между лопаток. Бражник замыкал процессию.

Увидев вблизи обожженного бойца, капитан убедился: ожоги не такие уж тяжелые. Он больше перепугался, чем обгорел. Валяясь в грязи, он сбил огонь, от которого его защитили коричневая кожаная куртка, брюки из черной кожи и такие же перчатки на руках. К своей роли пацан готовился серьезно и старательно. Или его готовили.

Огонь все-таки кое-где облизал его физиономию, и сейчас, продолжая тихонько скулить, он мазал обожженные щеки толстым слоем влажной грязи. Главный тоже ворочался, стонал, но подниматься с земли не спешил.

— Так, значит… — проговорил Пузырь, окинув взглядом картину.

— Будем паковать? — спросил Бражник. — Ты мобильную группу вызвал?

Пузырь промолчал. Наверное, патрульный еще ни разу за всю карьеру не сталкивался с подобным зрелищем. Поэтому пытался сообразить, что надлежит делать в таких ситуациях, как действовать, чтобы у капитана не возникло ни малейших сомнений в его, Николая Пузыря, компетентности.

Серые декабрьские сумерки уже почти полностью проглотили Подлесное.

По привычке Сергей взглянул на часы, предварительно вытерев измазанный землей циферблат. Вся перестрелка заняла чуть больше двадцати минут. Сообщение Пузырю он отправил чуть раньше, но ненамного. Где-то минут на пять-десять.

Пусть на то, чтобы осмыслить информацию и принять решение, ему понадобилось еще пять.

Калькулятор в голове опера работал быстро.

С момента появления на дороге джипа и до прибытия Пузыря, по самой грубой прикидке, прошло минут двадцать пять. Даже не полчаса. От милицейского поста на трассе до Подлесного — как минимум сорок минут езды. Даже если знаешь дорогу. Но Пузырь уверял его, что никогда здесь не бывал, поскольку не было необходимости. Местоположение села ему известно — на то он и патрульный, только и всего.

Плюс грязь…

За двадцать пять минут на милицейской легковушке сюда можно разве что долететь.

Если бы машины умели летать. Но чего нет, того нет.

Тем не менее Коля Пузырь здесь. Значит, все это время он находился где-то поблизости.

Какого черта? Почему не…

Старший лейтенант Пузырь направил пистолет на рыжего и нажал спуск.

Выстрел.

Бражник успел вскинуть свой «ТТ» почти одновременно с тем, как на него уставился зрачок ствола «макарова».

Но вместо выстрела прозвучал пустой щелчок: в пылу схватки Сергей выпустил всю обойму, а перезарядить пистолет не успел. Да и особой нужды не