— Буквально метров десять от караулки отошел. Вот клянусь — ничего передо мной не было: кусты, бурьян. И тут раз! — Старший лейтенант резко взмахнул рукой. — Не было — и будто из тумана нарисовался. Я его, веришь, чуть не обмочил!..
— Его — это Шамрая?
— Ну! — закивал Пузырь. — Я сперва не понял, кто это. Мужик какой-то валяется, мордой в землю. Я глаза закрыл, потом открыл — думал, что глюк. Так с какого бодуна?.. Но все-таки… Не было, не было — и вдруг вот он, лежит. И ничего не слышали мы, главное. Ну ни звука. Я же на посту не один, нас там трое…
— Ты не отвлекайся, — придержал старлея Бражник. — Значит, ты увидел человека, лежащего лицом вниз. Как дальше действовал? Только по секундам, если можешь вспомнить.
— Так я ж секундомер не включал, капитан.
— Ладно, рассказывай, что делал дальше.
— Да ничего особенного. — Пузырь пожал плечами. — Наклонился, потрогал. Оно ж не разобрать: живой или мертвый. Перевернул на спину. Нашел пульс на шее. Вроде бы ничего, стучит. Значит, жив. Потом я фонарик достал, посветил ему в лицо. Оно все в грязи было, я немного грязь стер и сразу узнал — он, Шамрай этот, который в розыске. Я, значит, по рации сразу хлопцев подтянул. Занесли в караулку, лицо обмыли, вызвали, кого следовало…
— Кровь на лице была? — перебил Бражник.
— У Шамрая? Будто бы нет…
— Будто бы или нет?
— Нет, — уверенно проговорил Пузырь. — Только весь в грязи, будто его по пахоте волокли. Но крови не было, мы бы заметили, да.
— До приезда скорой Шамрай не приходил в сознание?
— Один из наших, Петя Круглик, снова в лицо ему побрызгал водой, по щекам похлопал. Тот, значит, глаза открыл и спрашивает: где он и кто мы такие? Я стал объяснять, но он опять вырубился. Это все, капитан. Больше, чем я сказал, никто тебе ничего не скажет. Потом приехала скорая и вы за ней следом. Хлопца этого, который будто с того света вынырнул, увезли медики. А меня ты в свою машину посадил…
Пузырь развел руками, демонстрируя: все, финиш.
— Так… — Бражник вздохнул, уже в который раз за это утро переваривая услышанное и пытаясь найти в том, что произошло, хоть какие-то крупицы логики. — С того света, говоришь? А почему, собственно, ты так решил, Коля?
— А как иначе? — искренне удивился старлей. — Не было — и вдруг есть! Прямо у меня на глазах, будто из тумана!
— Утром того дня Шамрай не упоминал при тебе, куда направляется?
— А как же! Я и об этом уже докладывал. Он интересовался какой-то девушкой, ее, кажется, неделю назад или около того тоже нашли недалеко от нашего поста. Но не в мое дежурство, слава богу! Я уж думал, меня пронесет, а нет, ни хрена не пронесло. В тот раз парни наши писали-отписывались…
— Ты не отклоняйся от темы. — Честно сказать, старший лейтенант Пузырь уже слегка притомил Бражника своим нытьем. — Ту девушку ты, значит, не видел?
— Не видел. И ничего о ней не знаю: ни кто такая, ни куда ездила, ни с какой стати. Шамрай ваш явно снова перся в аномальную зону, в Подлесное это…
— Значит, в аномальную? — переспросил Бражник.
— Так он же сам в своей газетке писал. И никто, между прочим, ничего не возразил. — Глаза Пузыря хитровато блеснули.
Бражник откинулся на спинку стула.
Всего за неделю ее жертвами стали двое.
Девушка, Тамара Томилина, очевидно, страдала каким-то психическим расстройством, связанным с Подлесным. Поэтому в конце концов и отправилась туда, убедившись, что нет никакого способа избавиться от пока что необъяснимого влияния этой местности. Оказавшись среди ночи в Подлесном, Тамара пропала и через некоторое время таким же загадочным образом нашлась. Память ее явно повреждена, хотя полной амнезии нет и провалы в ее воспоминаниях постепенно затягиваются.
Затем — мужчина, Виктор Шамрай, ровно ничем не связанный с Подлесным, кроме того, что недавно побывал там, пытаясь исследовать аномальную зону, и, как говорят, убедился, что кое-что
Не было — и вдруг есть.
Будто вывалился из параллельного мира.
В обоих случаях имелись свидетели. Правда, ни водитель-дальнобойщик, ни старший лейтенант Пузырь не видели своими глазами, как Тамара и
