шустовский коньяк «Эриваньская крепость». Тоже из Москвы, здесь такого нет. Притом, что означает слово «крепость», фортификацию или градус напитка, хоть убейте, не знаю, – пошутил штабс-капитан. – А вода, сахар, лимон – не проблема. Но рецепт приготовления я вам не скажу, это мой секрет. Что же до Постышева – нет, не поверил он нам. Ни одному слову не поверил. Однако будет выжидать, проверять все версии. Хочет сам докопаться, в чём тут дело, и предоставить начальству уже разгаданную тайну.

– Так ведь и докопается, – вскинулся Сосновцев. – Проверит, дознается, что охотились именно за нами, и вернётся к разговору. «Андрей Павлович, вы можете прояснить ситуацию?» – смешно и похоже передразнил он голос особиста.

– Но до тех пор у нас есть некоторая фора. Давайте не торопиться, Андрей Павлович. Сказано, сидеть дома, мы и сидим. А помозговать нам никто запретить не может. Глядишь, и придумаем чего…

Собеседники принялись за пунш, который и правда удался. Но что-то мучило Андрея, не давало покоя. Мысль не сформировалась, однако крутилась на краешке сознания и тревожила, словно заноза. Селивёрстов тем временем продолжал:

– Отдать схему Особой комиссии не велик труд. Но, во-первых, я уже говорил, и вы сами понимаете – ваша участь в этом случае туманна. Дело вполне может закончиться вашей изоляцией. Вспомнили одну интересную деталь, пригодную для внедрения в нашем времени, вспомните и другую. И кто тогда окажется рядом, кто завладеет новым секретом? Всё это, конечно, перестраховка, но Коллегия как раз для того и создана, чтобы страховаться от таких вот неприятных случайностей. И, во-вторых. Допустим, передали мы статью, и всё, больше мы о реактивном снаряде в ближайшее время не услышим. Наши мудрецы не любят быстро вводить в армию технические новации. Будут долго всё проверять, взвешивать, посчитают «за» и «против», прикинут, кто какой профит получит от нововведения. И сулит ли новация повышение в чине? И ещё неизвестно, увидят ли в ней пользу. А то вдруг хуже будет? Да и лишнюю ответственность на себя брать никто не захочет. Другое дело человек, обладающий властью, и убедившийся в необходимости технической новинки. Тут и государю императору доложить могут. А с высочайшего повеления ой как всё закрутится!..

– У вас есть мысли, Никодим Митрофанович? На предмет того, кому можно передать схему? По-моему, насчёт доклада на высочайшем уровне вы хватили…

– Может и хватил, но кроме того старого знакомца, что сидит в Москве, больше пока никто в голову не приходит. Однако наш вояж провалился…

– Вот! – воскликнул Сосновцев. – Провалился! Это меня и беспокоит. Постышев, державший возле особняка наблюдателя, не успел вмешаться. Точнее, вмешался, без цеппелина было бы наше дело швах, но к отправке поезда он опоздал! А бандиты проворно так и билеты выкупили, и в вагон проскочили. Спрашивается, откуда знали, что мы едем в Москву? Тоже следили за особняком? Но Постышев говорил, что поставил соглядатаем опытного филера, тот вряд ли не заметил бы постороннего внимания.

– Не факт, – покачал головой Селивёрстов, – как грабитель забрался через крышу, наблюдатель просмотрел. Увидел его только во время прыжка из окна.

– Это другое дело, – не согласился Андрей. – Тот подбирался к дому с другой стороны – с Ильинской улицы или с Нижегородской. Но не с Зелёного переулка. Его филер мог не увидеть, но не заметить слежку непосредственно за объектом, за которым ведёшь наблюдение сам – это ж вообще глаз не иметь!

– А если бандиты сняли комнату в вашем доходном доме? Такую же, как у вас, Андрей Павлович? Сиди себе, поглядывай в окно – всё как на ладони. Ещё и с комфортом…

– В таком случае, бандиты всё продумали наперёд. Не удалось прихватить нас на улице, не смогли забрать бумагу ночью, тут же сняли комнату? Когда успели?

– Могли вселиться заранее, сразу после уличной драки. Оттуда организовали ночную вылазку, получили отрицательный результат и поутру последовали за нами, надеясь получить возможность для новой попытки.

– С ваших слов масштаб принятых мер, и предусмотрительность налётчиков тянет уже не на банду преступников, а на действия опытных разведчиков, – усмехнулся Сосновцев.

– Разведчиков? – приподнял бровь Селивёрстов. – А может вы не так уж и неправы, Андрей Павлович… Шпионов никто, знаете ли, не отменял. Откуда у простых бандитов армейские карабины, тем более броневик? Таких ещё и в армии нет. Допустим, сработали его в частной мастерской, под заказ, но на это тоже деньги нужны. И немалые.

– Да бросьте, геноссе, – не поверил Сосновцев, – какие шпионы! А денег у бандитов хватает. Слышали, Постышев говорил, сколько лет уже по империи куролесят. Наверняка награбили немало. Другое дело, кто ж это у них умный-то такой, что боевую машину придумал? Вы поворотную башню на крыше видели? Часто такое сейчас встретишь?

– Разве только на флоте… – озадачился штабс-капитан. – Слышал я, придумывают сейчас бронепоезда. Там тоже, наверное, будет нечто похожее для артиллерии…

– Во-во, бронепоезда, пушки-пулемёты. А то, что я под подкладкой таскаю, в металле воплощенное, можно поставить в нескольких километрах, где- нибудь за горушкой, да ка-а-а-к врезать! Вся броня с вашего поезда осыплется! – не удержался Сосновцев.

– Меня убеждать в полезности вашей новации не нужно, Андрей Павлович, – откликнулся Селивёрстов как бы даже с обидой в голосе. – Поверил