– Нам в Стрелецкую слободу, – определил штабс-капитан на ходу. – Человек живёт за казармами 9-го Гренадерского полка, недалеко от лазарета. Возьмём извозчика, так быстрее…

Под разговор они вышли за ворота особняка, намереваясь переулком пройти на Покатную улицу, где легче поймать экипаж. Однако не успели друзья одолеть и половины пути, как дорогу им заступили четверо.

Впереди выступали двое повыше ростом. Оба в тёмных плащах, котелках, надвинутых на глаза, и с тростями в руках. Чем-то они очень походили друг на друга. Быть может, холодными взглядами из-под нешироких полей шляп, а может, претензией на «благородных», чистую публику. Трости имели подозрительно одинаковые набалдашники в виде головы собаки, тяжёлые даже на вид. Сзади пристроились мужики видом и повадками попроще. В армяках, картузах, с угрюмыми рожами. Бандиты! В любые времена людей, готовых к насилию, не спутаешь ни с кем. Достаточно минимального жизненного опыта, чтоб сразу догадаться – вот эти собираются на тебя напасть.

– Бумаги! – без предисловий просипел один из длинных, указывая тростью на тубус в руках Сосновцева. В тубусе находились сложенный журнальный лист и чертёж-неудачник.

– Какие бумаги? – попытался сработать под дурачка Андрей, одновременно отшагивая от Селивёрстова и высвобождая пространство для манёвра. Сыграть не получилось – напряжения в голосе прозвучало больше, чем наивного удивления.

– Сам знаешь, какие, – продолжал сипеть налётчик. – Дважды просить не буду. Не отдашь – отберу, но тебе хуже будет.

– Позвольте, милостивые государи! – выступил грудью вперёд штабс-капитан. Бакенбарды и усы его воинственно встопорщились. – Возможно, вы нас с кем-то путаете. Однако ваше обращение, по крайней мере, невежливо. Извольте извиниться!

– Щас, дядя, извинюсь! – каркнул второй «котелок», перехватывая трость, и снизу, без замаха попытался достать собачьей головой виска Селивёрстова.

Но отставник оказался не прост. Едва заметным движением он убрал голову и сместился назад. Тут же принял боксёрскую стойку, смешно подпрыгивая на месте. Досмотреть представление Сосновцеву не удалось. Первый «котелок» пошёл в атаку, нанося тростью страшный рубящий удар сверху.

В маленьком спортзале из прежней жизни преподавал энтузиастам рукопашку мужичок. Невзрачный на вид, он прошёл все мыслимые «горячие точки» и умел ударом кулака убить человека. Будь у Андрея время, он с благодарностью вспомнил бы сейчас сенсея, но времени не было. Зато сохранились некоторые навыки, вколоченные мужичком ради их же, учеников, блага.

Тубус полетел в сторону. Правая рука, вытянутая копьём, пошла навстречу орудию длинного с одновременным поворотом туловища. Трость скользнула по предплечью, опасная собачья морда проскочила мимо. Кисть Сосновцева легла на трость рядом с кистью противника. Продолжая естественное движение вниз, Андрей ещё и резко присел, «вешая» на оружие килограммы своего тела, и следом резко вывел руку нападающего кнаружи, придавая противнику крутящий момент.

Момент получился столь хорош, что длинного закрутило винтом, подбросило кверху и грохнуло оземь. Он остался лежать без звука и движения, даже котелок с головы не слетел. Только пыль взвилась с мостовой лёгким облаком.

Словно в рапиде Андрей успел заметить чудесную тройку, проведённую Селивёрстовым второму: правый боковой – левый – и акцентированный правый прямой точно в челюсть! – противник валится ничком, как и положено при хорошем нокауте!

Но тут время вновь бешено сорвалось вскачь, и вот уже пудовый кулак мужика летит к нему на уровне груди. Как средневековое стенобитное орудие, чес-слово!

Поймав начало движения, и пользуясь длиной своих конечностей, Андрей коротко и сильно приложил носком башмака в опорную ногу атакующего. Башмаки тачают здесь хорошие: из настоящей кожи, с толстой жёсткой подошвой и усиленным носком. Мужик «провалился», его повело вперёд – прямо на выставленное колено Андрея. Аут, считать не надо!

В этот миг послушался заливистый свисток – к месту происшествия спешил городовой. И тут случилось неожиданное. Четвёртый участник – низкорослый, но широкоплечий – не стал ввязываться в драку, а подхватил обоих «котелков» за шкирку и шустро потащил их, едва шевелящих ногами, в сторону Большой Ильинской. Ну и силища в этом человечке! Троица свернула за угол и была такова.

Второй «армяк», только что пребывавший в глубоком нокауте, встрепенулся, перевернулся на четвереньки. Встряхнулся как собака, и на четырёх костях, но бойко, скрылся в ближайшей подворотне.

К моменту, когда блюститель порядка, основательно запыхавшись, подоспел к месту недавней потасовки, лишь одинокий картуз лежал в пыли на мостовой.

– Что здесь происходит, господа? – вопросил городовой грозным голосом.

– Шпана уличная, служивый, – ответил за обоих Селивёрстов. – Представляешь, братец, прямо среди бела дня деньги клянчат. Пришлось их немного поучить уму-разуму.

– Надеюсь, господа не пострадали? – озаботился городовой.

– Нет, всё в порядке. Босякам дорожку наладить мы в состоянии.