пренебрежение этим вопросом также относились и к развертыванию американцами противоракетной обороны в Европе. С самого начала противоракетная оборона — по существу, «ПВО на стероидах» — была пороховой бочкой в спорах между Соединенными Штатами и Россией. Прежде чем перейти к изучению депеш, раскрывающих подробности по этой теме, необходимо рассказать о некоторых истоках того, почему противоракетная оборона и встревожила Россию, и считается дестабилизирующей баланс ядерных вооружений.
В 1983 году президент Рональд Рейган представил Стратегическую оборонную инициативу (СОИ), которую в то время прозорливо высмеивали как «Звездные войны», потому что она звучала тогда так же фантастически, как и по сей день. Ракеты «Пэтриот» были развернуты на Ближнем Востоке во время первой войны в Заливе, и, хотя они принесли мало успеха, идея противоракетной обороны, по крайней мере против меньших ядерных арсеналов, закрепилась.
Во время саммита в Рейкьявике в 1986 году Михаил Горбачев предложил ликвидировать половину всех стратегических (в отличие от тактических, или оперативных) ядерных вооружений. В обмен на это он попросил, чтобы Рейган воздержался от реализации противоракетной обороны на следующие 10 лет. Команда Рейгана ответила предложением ликвидировать все баллистические ракеты за тот же промежуток времени, сохраняя право на создание ПРО в дальнейшем.
Именно тогда Горбачев сделал предложение, меняющее правила игры: обе стороны за 10 лет избавляются от всего ядерного оружия. Рейган и его госсекретарь Джордж Шульц, которым в тот момент крыть было нечем, согласились, но они не могли согласиться на условие Горбачева, чтобы разработки по ПРО были ограничены на данный период лабораториями. В конечном счете Рейган, Шульц и их команда оказались неспособными отказаться от своего глубоко укоренившегося недоверия к русским и согласиться на это предложение. Ирония в том, что у ПРО хватало возможностей закрыть все окна уязвимости в национальной безопасности США, которые могли бы оставаться незащищенными, если бы Соединенные Штаты и Россия разоружились: их неспособность блокировать массированную ядерную атаку сохраняется по сей день и, наряду со своим дестабилизирующим компонентом, создает опасный стимул для прекращения ее развития.
Но саммит в Рейкьявике действительно открыл дорогу для Договора о ликвидации ракет средней и малой дальности, который запрещает вооружения, с помощью которых Россия может нанести удар по Европе, а Соединенные Штаты могут нанести удар по России из Европы. Однако с 2012 года Соединенные Штаты начали жаловаться, что Россия нарушает этот договор, и в 2014 году официально уведомили Россию, что выходят из него. Кроме того, вскоре после своей инаугурации президент Джордж У. Буш вышел из Договора по противоракетной обороне, ограничивающего число противоракет, которые могут использоваться против атаки с использованием баллистических ракет, для того чтобы дальше развивать ПРО{400} .
Простительно недоумение, как это оборонительная система может быть дестабилизирующим фактором. Почему же именно просто защита — даже без ответного удара — от ядерной атаки представляет собой «экзистенциальную» угрозу сама по себе? Но, каким бы нелогичным это ни казалось, противоракетная оборона — это провоцирующий фактор. Начнем с того, что она побуждает государства с незначительной противоракетной обороной или вообще ее не имеющие думать, что необходимо начинать ядерную атаку прежде, чем будет введена в действие более передовая противоракетная оборона другого государства. Не имеет значения, что от любой противоракетной обороны мало пользы при массированной атаке. Наверное, самое пугающее из всего, это что государство с более совершенной — или, точнее, с менее рудиментарной — системой ПРО чувствует себя обязанным начать ядерную атаку первым против ядерных вооружений государства с менее передовой системой, в порядке удержания атаки последнего. Наконец, государство с менее передовой системой ПРО чувствует себя обязанным создавать больше ядерного оружия — как для того, чтобы восполнить то, что оно может потерять при первом ударе, так и для того, чтобы преодолеть противоракетную оборону. Достаточно для дестабилизации, не так ли?
Как будто ПРО не была уже и так достаточно провокационной, напряженность усилилась, администрация Буша решила распространить ПРО на Европу в виде наземных ракет-перехватчиков и радаров в Польше и Чехии соответственно. Администрация Обамы продолжила дело с помощью своего так называемого «поэтапного адаптивного подхода», состоящего из системы ПРО «Иджис» (в настоящее время морского базирования, но предназначенной в конечном итоге для перемещения на территорию Польши и Румынии) против баллистических ракет малой и средней дальности {401}.
С точки зрения Соединенных Штатов, целью ПРО в Европе является обеспечение защиты от арсенала баллистических ракет, который Иран получил от Северной Кореи. Но дальность большинства баллистических ракет Ирана, не очень точных, к слову, — 500 километров. Чтобы они могли достичь Европы, их требовалось бы запускать с береговой линии побережья Персидского залива и оставить их уязвимыми для нападения. Некоторые из иранских ракет имеют большую дальность и способны достичь Израиля, но у них по меньшей мере такая же малая точность{402} .
В 2013 году Соединенные Штаты отказались от четвертой, последней и вызывающей самые большие споры фазы «поэтапного адаптивного подхода» — перехватчиков дальнего действия, теоретически способных останавливать российские межконтинентальные баллистические ракеты{403}. Тем не менее в 2014 году Соединенные Штаты повторили, что, несмотря на проблемы с финансированием, они по-прежнему планируют развернуть наземные установки сухопутной «Иджис» в Румынии и Польше{404}.
Отсутствие реальной угрозы Европе со стороны иранских ракет — это главная среди причин для утверждений России, что американская ПРО
