и интимные письма к близким людям (В. К. Шилейко, А. Г. Найману), и дружеские – к людям, с которыми Ахматова была душевно близка на протяжении десятков лет (письма М. Л. Лозинскому, Н. И. Харджиеву, Э. Г. Герштейн), и, наконец, письма читателям (Ф. И. Малову, Е. М. Ольшанской, С. И. Четверухину) – как правило, лаконичные, дышащие вниманием и благожелательностью…
С. В. фон Штейну – журн. «Russian Literature Triquarterly», Ann Arbor, 1975, № 13. В СССР – журн. «Новый мир», 1986, № 9, с. 199–207 (публикация Э. Г. Герштейн). Печатается по этому изданию.
Впоследствии Штейн навсегда покинул Советскую Россию, а его вторая жена вышла замуж за искусствоведа Э. Ф. Голлербаха (1895–1942). Оказавшись владельцем части архива Штейна, Э. Голлербах передал 8 апреля 1935 года в Государственный литературный музей «десять писем А. А. Горенко-Ахматовой при условии, что они не будут опубликованы при жизни Ахматовой ни целиком, ни в выдержках». Однако в статье «Из воспоминаний о Н. С. Гумилеве» в берлинском журнале «Новая Русская Книга», 1922, № 7, с. 38, он опубликовал выдержку из письма от 13 марта 1907 года, касающуюся издания Н. С. Гумилевым русского журнала «Сириус» в Париже. Этот поступок вызвал негодование Ахматовой. В оправдательном письме (1923) Э. Голлербах писал: «Многоуважаемая Анна Андреевна. П. Е. Щеголев передавал мне, что Вы очень огорчены и раздосадованы опубликованием нескольких строк из Вашего письма в моей статье о Н. С. Гумилеве. ‹…› Я позволил себе привести несколько слов из Вашего письма, не видя в этих словах ничего интимного или «компрометирующего». ‹…› Я думаю, что моя неловкость по отношению к Вам есть совершенно
В настоящее время оригиналы писем хранятся в РГАЛИ.
Стр. 136.
Стр. 138.
Стр. 141.
Стр. 144.
Стр. 145.
Стр. 146. …
Стр. 146.
Стр. 147.
Стр. 148.
В. Я. Брюсову – кн.: «Записки Отдела рукописей» (Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина), М., «Книга», 1979, с. 276–278 (публикация Г. Г. Суперфина и Р. Д. Тименчика), по автографам (ОР ГБЛ, ф. 386). К первому письму приложены стихотворения «Тебе, Афродита, слагаю танец…», с вариантом 10-й строки: «Богиня! покинь Олимп…» и «Старый портрет».
Отношение Ахматовой к творчеству В. Я. Брюсова (1873–1924) с годами претерпело существенную эволюцию. Если в годы учения в Киевской Фундуклеевской гимназии она увлекалась его стихами, а роман Брюсова «Огненный ангел», по свидетельству ее соученицы В. А. Беер, был одной из ее любимых книг, то с годами Ахматова во многом пересмотрела свое отношение к поэзии и личности Брюсова. Вероятно, этому способствовали крайне отрицательные отзывы последнего о поэзии Ахматовой 20-х годов, напр., в статье «Вчера, сегодня и завтра русской поэзии» (1922): «Некоторые, однако, шли назад очень далеко, так, напр., Анна Ахматова, расхваленная частью современной критики; в ранних стихах Ахматовой было некоторое своеобразие психологии, выраженной подходящими к тому ломаными ритмами; в новых («У самого моря», «Подорожник», «Anno Domini», 1922), – только бессильные