чему современная девушка может научиться в интернете. Я отстранилась и поднялась с кровати, остановилась перед ним и стала медленно расстёгивать крючки на платье. Когда платье было стянуто с плеч и упало к моим ногам, я осталась в чулках и корсете. Ты ведь помнишь, милый, что мои панталончики остались у тебя в кармане? Я потянула корсет вниз ровно настолько, чтобы стало видно грудь. Эйнар наблюдал за моими действиями исподлобья, иногда опуская глаза. Нет, теперь ты меня не обманешь, изображая отстранённость. Я приблизилась к нему и встала, слегка расставив ноги и упираясь ладонями в собственные ягодицы. А потом моя решимость поиграть в коварную соблазнительницу разом сдулась. Эйнар тут же почувствовал это.

- Алина, ну что? Что случилось?

Он снова взял меня за руку, поцеловал в ладонь, продолжая смотреть в глаза. Будто и не было торчащей из-под корсета груди перед его носом. Он демонстративно не давал мне повода заподозрить его хоть в какой-нибудь пошлости. Моё сердце бешено заколотилось, я выдернула руку, подняла с пола брошенное платье и направилась в сторону ванной комнаты. Эйнар перекатился через кровать и поймал меня на входе за руку.

- Алина, что случилась?

Я не хотела говорить, что сама посчитала неуместным своё поведение. В какой-то момент мне стало немного стыдно нести в это неиспорченное измерение, где любят один раз и на всю жизнь, элементы непристойности из того, распущенного мира. Разве такое объяснишь?

- Я сильно есть захотела. Попросите Мирру принести что-нибудь, пока я оденусь.

- Да, сейчас.

Он как-то сник, понимая, что сейчас правды от меня не дождёшься. Я же зашла в ванную, накинула халат и села на стоящий там табурет. И правда, что это со мной? Незрелое поведение в рамках истерического невроза. Мне надо к главному местному психологу. К Лейне. Но не потащишь же Эйнара на поводке на кухню.

В дверь ванной постучали. Я услышала голос Мирры.

- Миледи, кушать подано.

Да, именно так, «кушать подано». Я хмыкнула, услышав самую гениальную театральную реплику всех времён и народов, и вышла в спальню в халате. Я жадно жевала мясо, овощи, хлеб, заедая своё хронически повышенное либидо. Потом попросила Мирру помочь одеться. Мне было жизненно необходимо проветрить голову, поэтому я взяла смартфон и потащила Эйнара на прогулку. Я убежала немного вперёд, хотелось побыть одной, что в нашей ситуации было практически невыполнимо, заткнула уши наушниками и включила музыку. Может хоть немного смогу отвлечься от всех сегодняшних переживаний. Намотав пару десятков кругов вокруг фонтана под наблюдением Эйнара, сидящего на скамейке, почувствовала небольшое облегчение. Скучаю я по нашим посиделкам с Миррой и Лейной на кухне. Можно было поделиться страхами, о чём-то спросить, а теперь с этими оковами… Я посмотрела на браслет, ниточка блестела. Ничего не изменилось. И так шесть лунных месяцев, и не факт, что они соответствуют земным.

- Эйнар, вы не против пройтись к реке? – я решила, что хватит стирать плиты вокруг фонтана, надо травку потоптать.

Эйнар встал и молча подставил мне локоть. Я взяла его под руку, и мы направились к небольшой речке, протекающей в западной части парка. Солнце клонилось к закату, отражаясь в реке оранжевой дорожкой. Красота. Ничего, я привыкну. Я же сильная, не сломалась после всего, что пережила. А сейчас, живая и на своих ногах, да я здесь горы могу свернуть!

- Эйнар, а почему на свадьбе не было вашей сестры?

Он на протяжении всей прогулки упорно молчал, и сейчас не спешил с ответом. Я заглянула ему в лицо и наткнулась на выражение абсолютной беспомощности. Что-то не так. Наверное, сестра была категорически против этого брака, да ещё любимый старший брат… Может даже ревность взыграла. И тут он поднёс мою руку к губам и лизнул между пальцами своим змеиным языком. Вот ведь засада, у него язык трансформировался, и он говорить не может. А какого лешего у него это с языком-то случилось? Эйнар продолжал вылизывать мои пальцы, а я опять растеряла свою сдержанность. Может, в этом языке афродизиак какой, что я завелась с пол-оборота. По-видимому, в моём лице что-то существенно поменялось, иначе чего бы это он схватил меня за руку и потянул в сторону замка. Подозреваю, что тащат меня в спальню по исключительно низменной нужде. Стало немного страшновато, под ложечкой засосало. Сама виновата, не надо было в корсете кренделя перед его носом выписывать. Полощусь я сзади на ветру и вдруг припоминаю, что панталоны на мне совсем непотребные, просторные, размера на три больше, чтобы нигде не давили. Я их у Мирры вытребовала перед прогулкой, а у кого она их нашла, не знаю. Поэтому, когда мы вбежали в спальню, я пискнула: «Одну минутку!», - и скрылась в ванной, где стянула с себя эти парашюты. А потом я замерла. Мне снова стало страшно. Постояла. Решила распустить волосы. Потом расчесать. О! Сниму-ка я платье. Расстегнула крючки, спустила его с себя на пол. Нехорошо, надо повесить на стул. Посмотрела на себя в небольшое зеркало. Глаза горят лихорадочным блеском, уши красные. Шея пятнами пошла. Вздохнула пару раз и вышла из двери в корсете поверх короткой сорочки и в чулках.

Эйнар сидел в брюках и расстёгнутой рубашке на стуле около столика с графином. В бокалы было налито вино, и он потягивал тёмно-красную жидкость из одного. Второй бокал, я так понимаю, для меня. Подошла, осушила залпом. Пить очень хотелось. Эйнар же не торопился, медленно поставил стакан, медленно развернулся вместе со стулом, и притянул меня, усадив верхом на колени, лицом к себе. Я почувствовала себя крайне уязвимо в такой раскрытой позе и заметно занервничала. Его руки сначала гладили мои бёдра, затем поднялись выше по спине и дёрнули за края корсета. Корсет разорвался по шнуровке, как лист бумаги, и был отброшен в сторону. Ничего себе силища. Эйнар прижал меня к себе плотнее, крепко держа за попку, то стискивая, то поглаживая её. Тем временем он прильнул лицом к изгибу, где шея переходит в плечо. Он что, меня обнюхивает? Он действительно сначала втянул воздух,