Где он? В Лондоне? В другом поместье? В Хэвишем-холле? Он не мог уйти, не сказав ей.

– Сегодня утром он поехал в деревню и еще не возвращался.

– В такую погоду? – Джулия предупредительно подняла руку: – Не нужно отвечать. Мы не вправе сомневаться в нем.

Почему этот человек любит путешествовать в ужасную погоду? Он, вне сомнений, авантюрист. Ей стало жаль его будущую жену: она будет слишком часто волноваться о муже. Не то чтобы Джулия волновалась за Эдварда. Ей все равно, жив он или мертв. Он заслужил все это за то, что слышал те слова, что Джулия шептала ему на ухо, и не признался в обмане. Она все еще чувствовала себя униженной за каждое слово, которое она прошептала тогда.

– На этом все.

– Мне предупредить вас о его возвращении?

– Было бы замечательно. Я собираюсь провести полчаса с леди Альбертой, а потом буду работать с красками.

Она придумала новый персонаж для своего зверинца и очень хотела начать работу над ним.

Торри улыбнулась, как будто Джулия только что объявила, что собирается подарить ей дом и ей не придется работать до конца жизни.

– Очень хорошо, миледи. Комната казалась одинокой без вас.

– Ты несешь чушь, Торри. Комната не может быть одинокой.

– Вы будете удивлены, миледи.

Скорее всего, нет, ведь по ночам ее спальня тоже казалась одинокой. Вчера вечером около полуночи Джулия вошла в хозяйскую спальню в поисках хоть какого-то утешения. Не найдя его там, она отправилась в комнату, которую отводили Эдварду, когда он жил в поместье. Неразобранные сундуки все еще находились там. Опустившись на пол, она открыла сундук Альберта и заплакала, вдохнув знакомый запах. Затем по непонятным ей причинам она открыла сундук Эдварда и расплакалась еще сильнее.

Какую же трудную задачу Альберт поставил перед ним! Она вспоминала случайные беседы с Эдвардом и видела их в другом свете, видела человека, который стремился быть честным с ней, несмотря на обман.

Покачав головой, чтобы отогнать подобные мысли, она надела туфли и отправилась в детскую. В этот раз ей не надо было осторожно ступать, опасаясь быть услышанной.

Гувернантка вскочила при ее появлении и поприветствовала ее.

– Отдохните и выпейте чаю. Я пригляжу за леди Альбертой.

Гувернантка нахмурилась и посмотрела на дверь:

– Значит, его светлость не придет?

– Возможно, позже.

Джулия подошла к кроватке, подняла Альберту и сказала:

– Привет, моя дорогая. – Лицо малышки скривилось, словно она собиралась расплакаться в знак протеста. – Я знаю, что я не та, кого ты ожидаешь, но он задерживается. Я уверена, он придет к тебе, когда вернется.

Подняв дочь, она села в кресло-качалку и продолжила говорить:

– У меня нет таланта твоего дяди. Как ты думаешь, кто такой непослушный ласка? Знаешь, что я думаю, Элли? Мне кажется, что хоть ласка и должен был стать злодеем нашей истории, он вполне может оказаться настоящим героем.

Несколько часов спустя она отложила свои краски и подошла к окну. Стемнело, а Эдвард все еще не вернулся. Когда в комнату вошла Торри и вручила ей записку, Джулия уже подумывала отправить на его поиски слуг.

Джулия с насмешкой скомкала бумагу. Неужели он думает, что она дура? Она точно знала, какую помощь Эдвард оказывает вдове. У мужчин имелись потребности, и их можно было легко удовлетворить ночью в объятиях вдовы.

Впервые после той роковой ночи, когда она узнала правду, Джулия ужинала в столовой. Компанию ей составляли лишь лакей, который подавал блюда и убирал за столом, да тиканье часов на каминной полке. Хотя она и прежде ужинала здесь одна, пока Альберт был в отъезде, Джулия не могла вспомнить, чтобы ей приходилось чувствовать себя настолько одинокой…

После ужина она насладилась бокалом портвейна в библиотеке. Она сидела в кресле, слушала потрескивание поленьев и представляла себе Эдварда, сидящего здесь по вечерам, пока она оставалась в своей спальне, давая ему понять свое возмущение его поступком и надеясь сделать его несчастным. В