вами. Я поговорил с Келли – как вы совершенно верно поняли, у Келли очень хорошая репутация. Думаю, теперь я понимаю, каким образом получилось, что последний переход был неудачным, – Келли не пожалел сил на объяснения. Так вот, этот факт и то, что, как совершенно прямо сказал мне Келли, ни один из членов вашей команды из «норы» не желал бы отправляться в космос под началом мистера Саймса, привело меня к решению, что, если уж дойдет до этого, я скорее навсегда оставлю корабль на планете, чем позволю Саймсу стать капитаном. Все это, конечно, было предварительными размышлениями; капитан был болен, и предусмотрительность заставляла меня рассматривать различные варианты.

А потом капитан умер – и Саймс объявил себя капитаном. Этот идиот даже перебрался в капитанскую каюту и послал за мной. Я сказал, что он не командует этим кораблем и никогда не будет им командовать. Затем я ушел, запасся свидетелями и прихватил с собой главу нашей полиции, чтобы выкинуть его из каюты. А что произошло потом, вы уже знаете. Не только вы обязаны жизнью Андерсону, и я тоже.

Уолтер резко переменил тему разговора:

– А еще я хотел спросить про этот потрясающий трюк, который вы проделываете, – вычисление без таблиц и справочников. Вы всегда можете это делать?

– Что? Конечно да.

– И вы помните все эти таблицы? Или только некоторые из них?

– Я помню все стандартные таблицы и справочники – то, что астронавигаторы называют своими «орудиями труда». – Макс начал было рассказывать о своем дяде, но Уолтер мягко его остановил:

– Если позволите, сэр, я рад это услышать. Я очень рад это услышать. Так как единственные такие книги, имеющиеся на этом корабле, – это те, которые находятся у вас в голове.

Пропажу, естественно, обнаружил не Уолтер, а Келли. Когда он поделился своими подозрениями с Уолтером, они устроили обыск. Когда это не дало результатов, было объявлено, что один (правда, он всего один и был) комплект книг пропал. Уолтер предложил вознаграждение, корабль прочесали от кормы до астрокупола – книг не было.

– Я думаю, он спрятал их где-то снаружи, – закончил свой рассказ Уолтер. – Вы понимаете, в какое положение это ставит нас, – мы же находимся в осаде. И даже если бы не осада, найти их можно было бы разве что случайно. Так что я очень рад, что вы так же уверены в своей памяти, как в ней уверен Келли.

У Макса начали появляться сомнения – одно дело проделывать что-нибудь как трюк, для своего удовольствия, совсем иное – делать это по необходимости.

– Все не так плохо, – ответил он. – Возможно, Келли не подумал об этом, но таблицы логарифмов и двоичных переводов, вероятно, найдутся у механиков, а с ними мы сумеем справиться с любым обычным маршрутом. Остальное нужно в основном для аномальных переходов.

– Келли тоже об этом подумал. Скажите мне, капитан, каким образом возвращается назад корабль, после того как он проникнет в новооткрытую конгруэнтность?

– Что? Так что вы хотите, чтобы я сделал с этим кораблем?

– Я не имею права, – официальным голосом сказал Уолтер, – говорить капитану, куда он должен вести свой корабль.

– Я тоже думал об этом, – медленно произнес Макс. – Последние дни у меня была уйма времени для размышлений. – Он не стал уточнять, что думал об этом в плену ночами, чтобы уберечь свой рассудок. – Конечно же, у нас нет тех приборов, которые несет исследовательский корабль, да и прикладная астронавигация не занимается слишком подробно методами вычисления конгруэнтности. И не все исследовательские корабли возвращаются.

– Но…

Тут их прервал стук в дверь. В каюту вошел человек из команды стюарда и уставил стол едой. Макс почувствовал острое чувство голода.

Намазав ломтик тоста маслом и джемом, он отхватил от него большой кусок.

– Господи, да как же хорошо!

– Мне надо было самому догадаться. Не хотите банан, сэр? Внешне они выглядят вполне прилично. Кажется, гидропоникам пришлось недавно их прореживать.

Макса передернуло.

– Не думаю, чтобы я когда-нибудь смог опять есть бананы. И папайю.

– Аллергия, капитан?

– Не то чтобы… Ну, в общем, да. – Покончив с тостом, он сказал: – Так насчет того варианта, с конгруэнтностью. Я уведомлю вас позже.

– Хорошо, капитан.

Незадолго до обеда Макс стоял в капитанской спальне перед высоким зеркалом и рассматривал свое отражение. Волосы его снова были коротко подстрижены, а двухчасовой сон немного снял усталость с лица. Он аккуратно надел форменную фуражку под необходимым углом. Внутри фуражки, которую Макс обнаружил в каюте с одним из комплектов собственной формы, было написано: «Хендрикс». На форму чья-то рука нашила капитанские знаки различия. Макс уже смирился с тем, что он – капитан, хотя это и казалось каким-то диким сном, но все равно большое изображение солнца на груди беспокоило его.