Лусия хлюпнула носом, но позволила себя увести.

Луис отвел темную прядь с лица матери.

– Мам…

– Гхм!

Кашель раздался рядом и был настолько неуместен, что Луис сжал кулаки. Но потом устыдился.

Это кашлянул тот мужчина, который принес Вальеру. Луис гибким движением поднялся с колен и протянул ему руку.

– Луис Даверт.

– Массимо Ольрат.

Массимо пришел в Тавальен поздно вечером, перед самым закрытием ворот. Стражники даже не взглянули в его сторону, только проследили, чтобы подорожная пошлина упала в специальный ящик.

Три медяка.

Деньги у Массимо были, а вот мира в душе не было.

Все это время он медленно шел по проселочным дорогам, то ночуя в лесу, то останавливаясь в деревеньках, подрабатывая за стол и кров, то равнодушно проходя мимо.

Мира в его душе не было.

Маришка, Маришка…

За племянницу он отомстил, но дальше-то что?

Месть бессмысленна, когда только она становится целью в жизни. Бессмысленна, бесцельна…

Сейчас Массимо хотелось дойти до Тавальена, помолиться за души Маришки и Романа, и искренне верить, что в его душу снизойдет покой. Говорят же, что душевное равновесие достигается через тяжкий труд и невзгоды.

Врут.

Теперь Массимо это точно знал.

Шел он пешком. Ехал на попутной телеге или работал до седьмого пота, все равно перед глазами рано или поздно выплывали знакомые лица.

Маришка и Роман.

Тьеры, которые нашли смерть от его руки. Жорес, Римейн…

Старая сводница Мадлот.

И опять – Маришка и Роман, Роман и Маришка.

Массимо знал, есть люди, которые убивают, и живут потом, как ни в чем не бывало. Не раз видел таких, точно знал, что убитые им тьеры даже не вспоминали о принесенных в жертву девчонках, но…

Как в хороводе кружились кровавые раны, оскаленные в предсмертной судороге зубы, мертвые глаза…

Старость, старость…

По улицам Тавальена Массимо шел, желая найти или достаточно дешевую таверну, или доходный дом, чтобы переночевать, но покамест цены его не устраивали, и он решил поискать в более грязных кварталах.

Женщину у стены он заметил не сразу.

Мог бы и пройти мимо, если бы она не застонала и не шевельнулась. А потом…

Отличить тьерину от побродяжки или дешевой девки несложно. Руки, волосы, платье из дорогой ткани…

Массимо вздохнул, понимая, что сильно рискует. Если стража обнаружит его здесь и сейчас, никто не будет ни в чем разбираться. Тем более – искать убийцу.

Он – здесь, он – рядом, так что еще надо? Признание всегда можно выбить, главное – правильно бить. И все же, он не смог пройти мимо.

Бегло осмотрел женщину, отмечая, что раны у нее смертельные, но прожить еще пару дней она сможет.

Прожить…

Промучиться от боли в загнивающих кишках, прометаться в горячке, не узнавая никого, и в конце концов отойти в мир иной…

В таких случаях раньше давали яд. Так и назывался – глоток моря. Он позволял уснуть и уйти в мир иной без боли и мучений, тихо-тихо, под шум прибоя…

Мужчины могли предпочесть удар кинжалом. Он бы точно предпочел…

Может, все же бросить ее здесь?

Это трущобы, он, видимо, попал на место преступления почти сразу после убийцы… она не доживет и до утра.

До полуночи!