– Я благодарен. Поверь. Просто сейчас…

Массимо махнул рукой.

– Не надо, тьер…

– Ты меня знаешь? – насторожился Луис.

– Нет. Но я же не слепой. Дом, тьерина, слуги, оружие…

Луис кивнул.

– Завтра я зайду с утра. Мы поговорим. А сейчас – прости.

Массимо кивнул. Оно и понятно – не до него. Ему бы в такой ситуации тоже не было ни до кого дела.

Луис отвернулся от мужчины, нашел взглядом одного из лакеев.

– Устроить в гостевых покоях, накормить, позаботиться об одежде… этот человек – мой гость.

Этого было достаточно, чтобы лакей поклонился Массимо, приглашая за собой.

– Прошу вас, господин.

Свое положение Массимо использовал вовсю, понимая, что в доме все равно никто не уснет. А потому…

Он принял ванну, отмылся от дорожной грязи, отдал одежду постирать, переоделся в чистое, поужинал и вытянулся на мягких простынях.

И впервые за несколько месяцев ему не снились кошмары.

Видимо, они боялись приближаться к логову Эттана Даверта.

Отправив восвояси Массимо, Луис вернулся к матери.

– Мам, кто это был?

– Не знаю, Лу.

– Что ты там делала?

– Я хотела узнать о женихе Лусии. Карсты – древняя кровь, мы для них ничтожества. Лу, мне больно.

Луис прикусил губу.

– Что я могу сделать?

– Перенеси меня в мою спальню. Потом скажу.

– Это может быть опасно.

– Лу, сынок, ты думаешь, я выживу?

Вальера криво улыбнулась. Что бы там ни было, она – тоже древняя кровь, Море примет ее душу. Что бы ни проповедовал дурачкам Эттан, сама Вальера верила только в силу королей. И в род Лаис.

И сейчас…

– Мам…

– Не лги мне, малыш. Мы знаем, что эти раны смертельны.

Луис склонил голову.

Он многое знал о своей матери, но такое…. Смерть сорвала с нее все покровы. Не стало милой кошечки Эттана Даверта, не стало заботливой наседки. Сейчас с ним говорила королева, имеющая право отдавать любые приказы.

В том числе – и эти.

И мужчина опустился на колени.

Руки его скользнули под тело женщины, осторожно принимая его тяжесть.

– Обхвати меня за шею.

Вальера повиновалась. Уткнулась носом в шею Луиса, закрыла глаза, вдохнула родной теплый запах.

Мальчик-мальчик, давно ли ты лежал у моей груди, упираясь в нее кулачком? Давно ли ты сосал молочко, а я гладила тебя по пушистой головке и украдкой, словно втайне от себя, целовала крохотные пальчики?

Ты совершал свои первые шаги, я вытирала твои слезы, избывала твои беды и огорчения, и я видела, как ты стал мужчиной. Я сделала все, чтобы ты не сломался.

Я добилась своего, но так хотелось дать тебе еще время!

А сейчас тебе предстоит принять на свои плечи еще одну тайну рода Лаис.

Справишься ли ты?

Но кто еще, кроме тебя?

Некому.