Не над гробами ли святыхПоставлен в изголовьеЖивой букет цветов витых,Смоченных чистой кровью.Прогнулся лаковый листок,Отяжелен росою.Открыл тончайший завитокСо всей его красою.И видны робость и испугЦветка в земном поклоне,В дрожанье ландышевых рук,Ребяческих ладоней.Но этот розовый комокВ тряпье бледно-зеленомНазавтра вырастет в цветок,Пожаром опаленный.И, как кровавая слеза,Как Макбета виденье,Он нам бросается в глаза,Приводит нас в смятенье.Он глазом, кровью налитым,Глядит в лицо заката,И мы бледнеем перед нимИ в чем-то виноваты.Как будто жили мы не так,Не те читали книги.И лишь в кладбищенских цветахМы истину постигли.И мы целуем лепесткиИ кое в чем клянемся.Нам скажут: что за пустяки, —Мы молча улыбнемся.Я слышу, как растет трава,Слежу цветка рожденье.И, чувство превратив в слова,Сложу стихотворенье.
В пути на горную вершину,В пути почти на небесаВертятся вслед автомашинеИ в облака плывут леса.И через горные пороги,Вводя нас молча в дом земной,Ландшафты грозные дорогаПередвигает предо мной.Хребты сгибающая тяжестьНа горы брошенных небес,Где тучи пепельные вяжутИ опоясывают лес.Скелеты чудищ допотопных,Шестисотлетних тополей,Стоят толпой скалоподобной,Костей обветренных белей.Во мгле белеющие складкиГофрированной корыГодятся нам для плащ-палаткиНа случай грозовой поры.Все вдруг закроется пожаром,Огня дрожащего стеной,Или густым болотным паром,Или тумана пеленой.
