губы Лив в поцелуе так, словно хотел поглотить её.

Застонав, она обхватила его ногами за бёдра, чувствуя, как его твёрдый член надавливает туда, где только что были пальцы. Это ощущалось слишком хорошо, слишком правильно, слишком восхитительно, когда он развёл членом её лепестки через тонкую ткань трусиков и начал двигаться, задевая чувствительный комочек нервов так, словно хотел снова заставить её кончить.

— Так хорошо, — прорычал Брайд, покрывая поцелуями её шею. — Так хорошо прикасаться к тебе, Лилента. Хотелось бы мне быть внутри тебя.

В это мгновение Лив хотела того же. Хотела почувствовать, как он врывается в неё, полностью заполняет своим членом, который сейчас скользил между её складочек. «Ты можешь позволить ему это, — прошептал голосок в её голове. — Это ведь просто сон, и ничего не будет считаться». Нет! Лив мысленно пнула себя под зад.

Она не могла позволить Брайду взять её, даже во сне. Это разрушит всё. Как она сможет сопротивляться ему в реальной жизни, если уже сдалась тут?

Однако было очень сложно прислушиваться к голосу разума, когда Брайд так прикасался к ней. Лив хотела, чтобы те восхитительные ощущения, которые он дарил ей, никогда не прекращались.

Тут она осознала, что издаёт какие-то беспомощные звуки, двигаясь напротив него, но не могла остановиться. «БожеБожеБожеБоже, если он не остановится, то я…»

Эта мысль разлетелась на кусочки, когда ещё один, более сильный оргазм пронзил Лив.

— Брайд! О, Боже, Брайд! — она не могла сдержать стонов.

— Вот так, Лилента, — прорычал он, сильнее прижимаясь к ней. — Произноси моё имя. Хочу услышать, как ты выкрикиваешь его, когда кончаешь.

— О…

— Брайд! — выкрикнула она, сев в постели.

— Что? Что стряслось? — Брайд резко поднялся и осмотрел тёмную спальню на наличие какой-либо угрозы. — Что такое, Оливия?

— Я… Я… — Она недоверчиво взглянула на него. — А ты что, не знаешь?

— Не знаю чего? — он нахмурился.

— Мы только что обменивались снами.

Он покачал головой.

— Нет.

— Да, — настаивала Лив. — Ты сам сказал это во сне. На мне была белая кружевная ночнушка, и ты убедил меня, что там тебе можно прикасаться ко мне, ведь это не будет считаться.

Он выгнул бровь.

— Я сказал такое?

— Да ты и сам это знаешь, — нетерпеливо произнесла Лив. — И во сне мы с тобой поспорили. Если бы ты заставил меня кончить, то я должна была научить тебя готовить суши — ну, ты знаешь, морские создания, завёрнутые в белые крупинки? Поэтому я… — Она резко замолчала, нахмурившись. — Погоди, я не знаю, как готовить суши. С чего вдруг я предложила научить тебя этому?

— Может потому, что это на самом деле было сном. — В его золотистых глазах вспыхнула похоть. — Причём довольно интересным. Так скажи, Оливия, я выиграл спор?

Она покраснела и покачала головой, отказываясь отвечать. «Боже, как унизительно!»

А Брайд, очевидно, наслаждался происходящим.

— Выиграл, да? — спросил он, улыбаясь той улыбкой, от которой желудок Лив совершал кувырки. — Именно поэтому ты проснулась, выкрикивая моё имя.

— Подумаешь, — пробормотала Лив, чувствуя, как щёки её пылают. — В смысле, думай что хочешь — я спать.

Она опустилась на свою сторону кровати, спиной к большому воину. Но сон ещё долго не приходил к ней.

— Что это значит?