– Эта печальная история заслуживает того, чтобы стать образцом невероятной подлости, – трагически и пафосно поведал Кавальери. – Меня нагло обманули, воспользовавшись моей общеизвестной добротой.

– Удомо обманул?

Однако увлёкшийся историей Джузеппе не ответил. Или же счёл, что ответ очевиден.

– Как ты знаешь, «Четыре Обезьяны» – самый большой и самый известный странствующий цирк Прелести…

– Я ничего не помню!

– Есть вещи, которые не нужно помнить, их надо просто знать, – наставительно произнёс Кавальери.

Так наставительно, что девочка почувствовала себя в школе.

«Никогда бы не подумала, что циркачи могут быть такими занудами», – вздохнула она под разглагольствования толстяка.

– Но как получилось, что «Четыре Обезьяны» стали лучшим цирком? Почему так получилось? Я раскрою секрет: «Четыре Обезьяны» стали лучшим цирком, потому что Джузеппе Кавальери много работал, потому что Джузеппе постоянно искал новых артистов и приглашал их в труппу, стремясь поразить публику в самое сердце. – В превосходной степени толстяк говорил о себе исключительно в третьем лице. – Джузеппе Кавальери открыл миру множество звёзд! Это он отыскал безумного дрессировщика змей Чанга Ланга Манга и ошарашил публику номером «Перетягивание удава». Это он подарил зрителям исчезающих воздушных гимнастов семейства Кукукурри, и, в конце концов, именно Джузеппе Кавальери отыскал в безвестной пещере знаменитую Бетти…

– Она мне не понравилась, – тут же заявила Полика, припомнив обрюзгшую тётку в трико с ушами, которая попыталась напугать её по дороге в фургон Захариуса.

– Но как же здорово Бетти дрессирует летучих мышей! – всплеснул руками толстяк. – Никто и никогда раньше этого не делал, и номер Ушастой долгое время оставался гвоздём программы. Я был счастлив, а потом… – Кавальери погрустнел. – Потом Бетти принялась дрессировать ночных гадов: крылоцапов и ревущих вопилок. Я не возражал, потому что номер стал ещё лучше. А через несколько месяцев Ушастая познакомила меня с Захариусом.

– И он тебя поразил, – догадалась девочка.

– Изумил и ошарашил, – не стал обманывать Джузеппе. – До него в «Четырёх Обезьянах» тоже выступал фокусник, но Удомо оказался невероятно хорош, и я без раздумий предложил ему ангажемент. И не прогадал: публика восторгалась его номерами, буквально сходила с ума, и очень скоро Захариус стал главной звездой. Цирк процветал, и я… Я потерял голову от счастья. Я слушал советы Удомо, и в цирке появились сначала силачи Кияшко, потом Нелепый Марчелло, потом Ядош Тубрич с бедозаврами и долбоцефалами. Публике нравились новые номера, а я не понимал, что новички подчиняются не мне, а Захариусу. Меня ослепил успех.

– Или тебя заколдовали, – предположила девочка.

– Точно! – ухватился за эту мысль несчастный толстяк. – Джузеппе Кавальери ни в чём не виноват! Его обманули и заколдовали! Или заколдовали, а потом обманули! – Но через секунду голос толстяка вновь стал тихим и печальным: – Три месяца назад Удомо впервые показал новый номер – «Звезда Забвения». А после представления ко мне не зашла ни одна фея. Ни одна! Впервые в жизни. Я видел в зале Молниеносных, Ярких и двух Непревзойдённых, и ни одна из них не заглянула ко мне. Я обиделся! Я растерялся! Я сам вышел к ним, но феи, которые были на представлении, исчезли! Я сразу понял, что дело нечисто, потребовал от Захариуса объяснений и в итоге оказался в темнице. – Джузеппе всхлипнул. – А мой цирк, который знают и любят все феи Прелести, стал для них ловушкой.

– В этом нет твоей вины, – твёрдо произнесла девочка.

– Правда?

– Правда. Но ты виноват в том, что поддался унынию и потерял веру в себя, – продолжила Полика. – Ты жив, ты силён и можешь бороться. Ты должен бороться, Джузеппе, только в этом случае есть надежда всё вернуть.

Несколько секунд толстяк обдумывал слова девочки, после чего неуверенно спросил:

– Ты в это веришь?

– Я это знаю, – отрубила Полика.

И услышала неожиданное.

– Теперь я понимаю, почему Удомо вас боится, – задумчиво произнёс Кавальери, постукивая пальцами по деревянному полу. – Даже потеряв память, ты всё равно осталась Непревзойдённой – твёрдой и несгибаемой.