– Прости, – пробормотала я непривычное слово, ведь никто не требует извинений от дьяболиков. – Сам понимаешь, трудно отвести глаза.

– Неужели мой костюм настолько тебя завораживает?

– Ты же голый, – непонимающе ляпнула я.

– Очень смешно, – буркнул он, похоже искренне возмутившись, будто мои слова его покоробили. – А мои техники заверили меня, что запрограммировали сей аватар в соответствии с последней имперской модой.

Я медлила, совершенно сбитая с толку, – это было новым, незнакомым чувством. Ему же достаточно взглянуть на себя, чтобы заметить, что он – голый. Значит, это такой юмор? Он так шутит? Наверняка ему уже многие сказали, что он обнажен. Иначе говоря, парень валяет дурака.

Я не слишком-то доверяла своему умению изображать смех. Дьяболику его звуки казались неестественными. Поэтому я остановилась на нейтральном замечании:

– Браво, это был прекрасный спектакль.

– Спектакль? – последовал резкий вопрос. – Что ты имеешь в виду? – уже более мягко закончил он.

Что бы ему ответила Сидония? В голове звенела пустота, и я заставила себя улыбнуться, гадая, не ошиблась ли на его счет.

– Тот, кто жаждет привлечь чужие взгляды, без сомнения, разыгрывает спектакль.

Меня посетила догадка из тех, которым я научилась, сражаясь и убивая людей: ложный выпад в одном месте зачастую обнажает уязвимость противника в другом.

– А может быть, ты хочешь, чтобы все взгляды были устремлены только в одном направлении и избегали иного.

На его лице промелькнуло какое-то непонятное выражение. Он прищурил свои бледные глаза и напрягся: под кожей явственно проступили скулы. На миг я увидела, каким он станет, когда повзрослеет. Кого-то он мне напоминал, но я никак не могла понять кого.

– Моя дорогая грандесса Эмпиреан, у вас очень странные представления обо мне, – мягко произнес он, и его аватар, ни разу не моргнув, наклонился ближе. – Вероятно, некто, кто находится рядом с вами, сам прибегает к подобной тактике.

Последняя фраза меня насторожила. Что он имел в виду? Это обвинение? Предостережение? Мне хотелось прямо его об этом спросить, но я не решалась. Дония бы так не поступила, и если я ошибусь…

Впрочем, задать вопрос у меня бы все равно не вышло. Внезапно нас окружили сразу несколько аватаров. Опустившись на колени перед обнаженным юношей, они принялись прижимать костяшки его пальцев к своим щекам. На меня полились их жеманные речи:

– О, ваше высочество, как прекрасно, что вы почтили нас своим визитом!

– А какой великолепный наряд вы подобрали для своего аватара!

– Изысканный, изысканнейший вкус!

И тут до меня дошло, кого он мне напомнил. Разумеется, своего дядю, императора.

Передо мной, обнаженный и бесстыдный, стоял Тайрус Домитриан – Примас Дофин. Юноша, который однажды должен будет занять трон.

О нем доводилось слышать даже мне. Матриарх с сенатором частенько хихикали за ужином, обсуждая последние выходки наследника. Он был настоящим позором империи, поскольку являлся абсолютным безумцем. И в своем безумии, вероятно, даже не понял, что явился на форум голым, и никто, из страха перед его саном, не решился ему это открыть.

Никто, кроме меня.

Я попятилась, с ужасом осознав, что натворила. Еще несколько минут после того, как я сдернула с головы гарнитуру, ужас не отпускал меня. Я надеялась только узнать побольше о подгнившей поросли имперского грандства, чтобы надежнее защитить Сидонию в случае чего, а вместо этого привлекла к ней внимание скандально известного сумасшедшего, способного прихлопнуть ее одним ударом.

«Вероятно, некто, кто находится рядом с вами, сам прибегает к подобной тактике…»

Все последующие дни слова Тайруса Домитриана звучали у меня в ушах, все сильнее походя на предостережение. И тем не менее… Тем не менее, я не была убеждена, что можно доверять словам сумасшедшего. Род Домитрианов получил прозвище «Презираемых Солнцем» из-за того, что множество их умерло молодыми. Однако правда заключалась в том, что император и его мать убили большую часть претендентов на трон. Тайна, известная всем, но никем не произносимая вслух. Тайрус был единственным выжившим из всей своей родни. Может быть, потому он и спятил, став свидетелем убийства одних его родственников другими.

Я рассказала Сидонии о случае с Тайрусом в тот же вечер после того, как она вернулась из покоев отца, но та лишь пожала плечами.

– Тайрус – чокнутый. Не стоит принимать его слова всерьез. И прошу тебя, не беспокойся о том, что он запомнит «мою» странную манеру вести себя. По-моему, он тут же забывает все, что происходит на наших форумах. Жаль только, что ты не можешь заменить меня там навечно. – Она криво усмехнулась. – Я плюнула на всю эту так называемую социализацию и полностью посвятила бы себя изучению звезд.

Дония находилась в том странном расположении духа, который овладевал ею всегда, когда они с отцом разбирали старые базы данных. В такие вечера она делалась мечтательной и полной энтузиазма, словно ей открыты были все тайны Вселенной.