Мэйг научился этому, то нам грозит самая страшная опасность, какую только можно вообразить.
Я вслушалась в ночные звуки – крики и щебет, шорох листьев… Поросший вереском холм казался смутным серым пятном. Я стояла там, призывая Пайри, но ответом мне было лишь молчание. Куда же мне идти?
Я подумала о могучих Старейшинах. Одна из них – Мика – почувствовала меня. Вдруг она поможет мне и сумеет найти Пайри? Я наморщила лоб и спросила:
– Но если только Старейшинам известна тайна привязывания других лисиц, то как Мэйг мог этому научиться?
Сиффрин тяжело сглотнул, его хвост ударил по траве.
– Двое Старейшин исчезли…
До меня не сразу дошел смысл сказанного.
– Когда мы встретились в Серых землях, ты сказал, что пропал Черный Лис. Ты думаешь… – Мои слова были прерваны далеким хором лисьего геканья.
– Зачарованные… – прошипел Сиффрин и бросился по травянистому берегу к логову.
Мэйг собирал армию лисиц с пустыми красными глазами, которых гнала какая-то неведомая сила. Он владел лисьим искусством, которое никогда не демонстрировалось нигде, кроме как у Камня Старейшин.
А это могло означать лишь одно.
Мэйг и сам был Старейшиной.
12
Ночь медленно прокралась в мои сны, набитые обрывками воспоминаний. Я видела свою старую территорию, но не такой, какой я ее знала. На траве играли пятна теплого света. Крошечные белые соцветия, похожие на вихрь снежинок, свисали с живой изгороди, высокие голубые цветы кивали головками на ветру. Над головой танцевали бабочки. Я прыгала за ними, но они проскальзывали между моими лапами, как воздух. Я подскакивала в траве, высматривая родных. Нора была пуста. Маленький клочок пятнистой шерсти прилип у входа – мех Пайри или бабушки. Я понюхала его, но ничего не почуяла.
Я побежала к зеленой полосе в дальнем конце изгороди. Когда я перелезала через сломанные ветки, в небе появились облачка. Всего один шаг – но как изменился мир! У корней кустов заблестел лед, полуночный мир застыл. И это не была знакомая мне полоса травы между двумя рядами кустарника. На этой земле вообще не было границ. Она раскинулась во всех направлениях, сверкая льдом, дали растворялись в темноте. Замерзшая почва хрустела под моими лапами, когда я мчалась под деревьями.
– Бабушка? Пайри?
Лишь эхо ответило мне. Мои уши повернулись, я замерла, держа на весу переднюю лапу. Надо мной пролетели два ворона.
Птицы, поедающие плоть. Папа говорил: «Падальщики, они подбирают гниющее мясо».
Прежде, когда он детенышем жил в Диких землях, его семья следовала за воронами через пастбища: так легче было найти еду в голодное время.
– Не бойтесь их, они полезны, – заверял папа меня и Пайри. – Идите за воронами, и вы не останетесь без пропитания.
Я посмотрела вверх. Если у неба была шкура, то она постоянно менялась. Птицы почти скрылись из виду, черные перья сливались с темными тучами. Я побежала между деревьями. Через некоторое время земля под моими лапами стала мягче. Вокруг теперь был густой лес. Ветки гнулись и хватали меня, как когти.
Топорща усы, я забиралась все глубже в чащу. От крика воронов шерстинки на моей спине поднялись.
Поедающие плоть птицы… Шерсть на моей холке встала дыбом.
«Следуй за воронами, и найдешь еду».
Лес вокруг становился все гуще и гуще. Я повернула назад, спеша вернуться к изгороди. Но когда я попыталась идти в обратную сторону, стволы почти сомкнулись, преграждая мне путь. Верное ли направление я выбрала? Своеобразный запах коснулся моего носа – пахнуло чем-то кислым. Из мягкой земли высунулись желтые грибы. У меня защипало глаза от их тухлой вони.
Я снова повернула, растерявшись. Деревья высились со всех сторон. Грибы как будто подползли ближе. Я побежала прочь от вони разложения, а лес сплетал надо мной ветки. Карканье заставило меня резко поднять голову. Вороны описывали круги, опускаясь ниже. Их темные глаза блестели в угасавшем свете.
Это не я следовала за ними, а они за мной.
– Айла, проснись!
Надо мной склонилась чья-то пушистая морда с добрыми карими глазами. Хайки! Он выдернул меня из мрачного сна.
– Рассвет уже, – сказал он. – У Рупуса есть идея.
Я как следует встряхнулась. Семья уже пробудилась, все потягивались и зевали. Прислушавшись, я не уловила тех мерзких звуков, что издавали Зачарованные в Долине призрака. Должно быть, они скрылись при первом появлении света.
