В следующем абзаце я прочитала вдруг слова совсем не из этой книги:
Я несколько раз пробежала взглядом по строчкам, не связанным с остальным текстом. Строчкам, где стояло мое имя! Только один мой знакомый обращается ко мне «госпожа Эми». Поняв, кто меня зовет, я со вздохом прикрыла нос электронной книгой. Теперь все равно придется прыгать. Смысла нет, но и выбора тоже нет.
Доля секунды – и вот я уже среди стада Петера-козопаса. Любопытные козочки сразу задергали носами, чтобы меня обнюхать. Маленький козленок назойливо пихался рожками, а коза пыталась жевать мои волосы.
Вертер помог мне подняться.
– Наконец-то! – воскликнул он. – Разве вы не видели, как я вам махал? Из-за спины фрау Роттенмайер?
– Э-э… нет, – пробормотала я. – Что случилось, что такое?..
– Нужно спешить, – перебил меня Вертер, – если хотим успеть на сей раз.
– Куда успеть?
Утащив меня с луга, Вертер так быстро перелистнул нас в долину, что зазвенело в ушах.
– Вор снова прокрался в книжный мир, – объяснил он по пути. – Феи узнали его и предупредили меня. Похоже, он на пути к «Превращению».
– Он хочет во что-то превратиться?
– Нет. Кажется, его следующая цель – «Превращение». Ну, не медлите же.
Я поплелась за Вертером, все еще ничего не понимая.
– Чего, чего? – переспросила я.
– Вор опять хочет напасть, теперь в «Превращении» Кафки. Вы что, не знаете этой книги?
Мысленно я прошлась по школьному списку последних лет. Вертер тянул меня по дороге в городок из прошлого столетия, а я смутно вспоминала историю про человека, проснувшегося утром и обнаружившего, что ночью он превратился в огромного жука. Фу, уж насекомых я просто не выношу. Тем более если они размером с человека.
Но надежда на сей раз опередить вора сразу вытеснила мои сомнения.
Вертер торопливо перелистнул нас в блеклое серое жилище, точнее, в маленькую комнатку с низким потолком. Обставлена старомодной мебелью, на стене изображение женщины в меховом пальто, а в кровати кто-то лежит. Это, наверное, Грегор Замза, главный герой. Теперь уже не догадаешься, что он – коммивояжер, обычно разъезжающий по стране. Он уже выглядит как огромный черный жук. Правда, пока еще спит. И не знает о своем превращении. Мы пришли даже раньше, чем сюжет начал развиваться.
Я с интересом разглядывала огромного жука под одеялом. Его черный панцирь поблескивал. Он лежал лапками кверху, усиками на подушке. При виде этого чудища у меня по спине побежали мурашки. Бедный Грегор Замза!
Вертер же не удостоил человека-жука и взглядом. Он прислонился лбом к стеклу и высматривал, что делается на улице.
– Сейчас придет, – бормотал он. – Сейчас…
Но я-то уже и не знала, хочу ли, чтобы вор попался. Ведь абсолютно ясно, кто этот вор… Глубоко вздохнув, я заставила себя сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.
– Откуда вы знаете, что он украдет что-то именно из этого места в книге? – прошептала я, чтобы не разбудить Грегора Замзу.
– А что бы вы забрали из «Превращения», если бы охотились на идеи? – спросил Вертер и сразу же сам ответил: – Правильно. Само превращение.
– Но ведь он уже превратился в жука. – И я указала на страшилище.
Вертер, расхаживая по комнате, кивнул:
– Потому что с этого начинается вся история. На самом деле никакого «непревращенного» Грегора Замзы не существует. Но смотрите. – Дрожащими пальцами молодой человек тронул какое-то место на темной голове жука, и оно слабо засветилось от прикосновения. – Здесь заложена идея обличья жука. Если мы помешаем вору заполучить ее…
За дверью раздался шорох.
Вертер умолк и приложил палец к губам. Мы прислушались. Все тихо. Тут Грегор Замза открыл фасеточные глаза. Долго рассматривал свой выпуклый живот и тонюсенькие ножки. Потом попробовал перевернуться, но всякий раз падал обратно на спину. Наконец вздрогнул от ужаса, увидев, что будильник у кровати показывает без пятнадцати семь. Или, может, потому что заметил нас с Вертером у противоположной стены. Его усики причудливо изогнулись в нашу сторону.
– Грегор, – сказал женский голос из-за двери. – Без четверти семь. Тебе не пора?
– Да-да, спасибо, мама, я уже встаю, – ответил Грегор-жук шелестящим голосом и попытался выползти из кровати, но не смог.
Из-за других двух дверей, ведущих в комнату, тоже раздались голоса. За одной – голос отца, а за второй – сестры. Они тоже интересовались, почему
