Сон маркизы Дарве Ульгер прервался на рассвете, резко, как по тревожному звонку, будившему когда-то кадеток. Вскочив с постели, девушка бросилась искать тренировочный костюм, заодно обеспокоенно поглядывая за решетку, нет ли дождя или тумана и не нужно ли прихватить шаль. И вдруг отчетливо осознала, что звонка не было, и даже встревожилась на миг, не сразу сообразив простую вещь.

Некому, да и не для кого сейчас здесь звонить.

Проснувшись окончательно и немного всплакнув, Тэри решительно оделась и направилась в сад, собираясь вытрясти из древней все последние новости. Однако далеко идти не пришлось: несмотря на раннее утро, из столовой доносились беспечный смех и оживленные голоса.

Тэри бегом бросилась туда, разом забыв о своих намерениях, но на пороге застыла на несколько мгновений, пытаясь рассмотреть сразу всех и понять, кого не хватает.

Первым делом сирена рассмотрела магистра Иридоса, сидевшего за столом по соседству с королевским высоким креслом, и саму Зантарию, счастливо поблескивающую еще влажными, явно от недавних слез, глазами. Потом — сидевшую по другую руку от нее Фанью и рядом с ней счастливого Майзена, а дальше Бетриссу и Дору, которую уверенно обнимал за талию Годренс. Судя по всему, сегодня соблюдать правила этикета тут никто не собирался.

— Тэри, — широко улыбнулась тихоня, заметившая сирену первой, — надеюсь, это не мы тебя разбудили? Никак не можем решить, где завтракать, здесь или в Беленгоре.

— А почему бы не пойти сразу в Карстад? — от неожиданности пошутила Тэрлина и, заметив, как сразу поскучнели взгляды присутствующих, спросила напрямик: — В столице новые неприятности? И разве нам не нужно дождаться остальных?

— Все уже здесь, — мягко пояснила ей Бетрисса, — ты проспала все самое интересное. Иридос пришел сюда ночью с ведьмами и оборотнями своей стаи и договорился с цветком. Теперь его сородичи выводят освобожденных в подвал, а магистры лечат и сразу переносят в родовой замок Шаграйна. Там они поживут под охраной магов, пока осмотрятся и спокойно решат, чем заниматься и куда идти. А мы можем несколько дней отдохнуть в Беленгоре… в столицу маги пока ходить не советуют.

— Ну да, главарь чернокнижников ведь еще на свободе, — задумчиво произнесла Тэрлина, проходя к столу, и, усевшись, добавила в наступившей тишине: — И раз маги его до сих пор не нашли, значит, он очень хорошо замаскировался под преданного королеве человека.

— Такое впечатление, — глядя на маркизу так изумленно, словно видит ее впервые, произнес дроу, — что ты была на последнем, секретном совещании магов.

— Она была рядом с цветком, — отрешенно кивнул сам себе глава дома ди Тинерд, — и это ничуть не меньше, чем совет магистров. Интересно, а были у него какие-то догадки или предположения?

— Цветок никогда не делает предположений, — кротко улыбнулась Тэри, и теперь потрясенно замерла Фанья.

Иридос смотрел на нее всего несколько секунд, потом буркнул:

— Я сейчас, — и исчез.

— Доброе утро еще раз, — появилась в дверях Октябрина в прелестном голубом платье. — А вот и мы. Тэри! Наконец-то я вижу тебя вживую! А то только записки получала!

— Мы все их получали, — бросилась к сирене Кати. — Из нее вышел настоящий командир. А где…

Герцогиня Габерд оглянулась и смолкла, с досадой прикусив губу.

— Иридос? — тотчас вмешалась Фанья, стремясь отвлечь ее от невысказанного вопроса. — Минуту назад был здесь, но вдруг сбежал. А вот где твой муж, лучше всех знает Годренс.

— Они все собирались прийти к завтраку, — развел руками дроу, на миг оторвавшись от жены, которой что-то нашептывал на ушко, прикрывшись пологом тишины, — но не могли и предположить, что вы пожелаете пить чай до рассвета.

— Не чай главное, — с очаровательной улыбкой заявила Августа и, потеснив Кати, устроилась с другой стороны от Тэри. — Нам там просто не хватало сестер. Раньше я даже не представляла, как трудно целыми днями разговаривать с несчастными, измученными жизнью людьми, смотреть в их недоверчивые, настороженные глаза, улыбаться, когда хочется заплакать от жалости. И делить лепешку на троих, зная, что каждый съел бы не меньше десятка.

— И тут же свалился бы с желудочным приступом, — кивнула Бет. — Я тоже старалась разговаривать с ними построже. Иначе не смогла бы сдержаться. А потом, когда пошли мужчины, стало легче. Их кормили, и те надзиратели, в ком осталось хоть что-то человеческое, «не замечали», что шахтеры делятся едой со всей стаей.

— Вожак у них был справедливый, — поддакнула Кати, не заметив тревожной тишины, на миг обрушившейся на столовую. — Его Дедом зовут. Мне оборотни сказали, что Бет за ним ходила.

— И когда только успели, — искренне удивилась Бетрисса.