камушки, а искренние чувства.

— Интересно, чему ты так довольно улыбаешься? — не выдержала Тэрлина, наблюдавшая в зеркале за лицом любимого.

— Радуюсь, — вмиг оказавшись рядом, стиснул ее в объятиях жених, — что больше не придется по утрам водить по стенам толпу злобно сопящих девиц, когда хочется гулять там только с одной и по лестнице носить ее на руках.

И это тоже было правдой, как и растущее понимание, что лазарет он все же откроет… немного погодя. И Тэри будет ходить туда вместе с ним, теперь они всегда и везде будут вместе, и детей будут воспитывать тоже вдвоем. Он очень хорошо помнит, как обидно однажды обнаружить, что ты совершенно не нужен собственному отцу.

— Я согласна, — светло улыбаясь, шепнула сирена и неожиданно попросила: — Только не по лестнице. Мне всегда хотелось пролететь над двором по тому тросу.

— Там можно прицепить кресло, — на миг смутился Рад, не ожидавший, что кадетки знают его секрет, — и кататься сколько угодно… только со мной.

— Согласна. А ты откроешь мне тайну Элайна? Кто там все же убирал и откуда брались кушанья?

— Все просто, — засмеялся разбойник и не выдержал — снова поцеловал любимую, хотя давал себе слово потерпеть до вечера, — это был Годренс. Убирал особым заклинанием, а еду приносил из своего дома на западе Ардага, там у него живет пара слуг и повар. Но об этом он сам тебе когда-нибудь расскажет, а теперь пора идти. Некрасиво заставлять родителей волноваться… да и я хочу получить наконец законное право надеть тебе на руку свой браслет.

Тэри только согласно кивнула — он, как всегда, прав, ее самый смелый, внимательный и нежный разбойник.