прикомандирован к Минскому гарнизону войск НКВД этой дивизии, что охранял кладовые филиала Государственного банка СССР и Республиканскую радиостанцию РВ-10. А накануне войны, не успев даже толком осмотреться по службе, был срочно направлен старшим команды сопровождения в Гродно.

Вот тут для старшины Авдеева, в свое время успевшего изрядно послужить и в системе НКВД, и конкретно в войсках НКВД по охране железных дорог, начинались неясности и непонятки.

Временная команда по охране и транспортировке ценностей, секретной почты – уже непонятно. Такие команды формируются особо тщательно, и отбор туда нешуточный даже по меркам НКВД, не каждого возьмут. А тут временная команда, укомплектованная пусть и опытными бойцами, но, что называется, с бору по сосенке, и во главе этой временной команды – мало того, что неопытный юнец, так еще и вообще не военный, можно сказать. Далее – гражданский «пиджак», который, судя по возрасту и общей несуразности поведения, даже срочную не служил, вдруг попал сразу в войска НКВД на должность старшего начальствующего состава. А так сейчас, конечно, тоже бывает (жизнь есть жизнь), но только в виде исключения или в особом порядке, что вызывает новые вопросы относительно личности этого мальчишки. Потом – закончил он месяц-два назад институт, поступил на службу и сразу в войска НКВД, получил звание, был направлен в приграничный, Западный особый военный округ – это все, хоть и с очень сильной натяжкой, допустить можно, но, по прибытию в часть, вместо закрепления за опытным наставником и постепенного освоения им своих служебных обязанностей по военно- технической специальности, этому мальчишке практически сразу сунули в подчинение незнакомых бойцов! И отправили самостоятельно командовать выполнением не самой простой задачи по охране материальных ценностей и секретных документов! На незнакомом маршруте и в ежечасно осложняющейся, предвоенной обстановке! Это неправильно и по всем инструкциям, и по неписаным традициям НКВД. Фактически этим просто подставили неопытного мальчишку. Почему?.. Так в НКВД не делали, по крайней мере без веских на то причин. Значит, была какая-то веская причина?! Тогда что же это за причина такая?.. И что команда сопровождения войск НКВД по охране железнодорожных сооружений делает здесь, в глухих лесах Белоруссии, где не только железной дороги, но даже приличного шоссе нет?

Впрочем, ответ на последний вопрос Авдеев получил почти тут же. Когда Беляев, в свою очередь, выяснив, что старшина со своими бойцами и трофейной техникой не отступает и не бежит, а выполняет в составе отдельного отряда особое задание командования, он аж засветился весь от радости. И тут же безапелляционным тоном заявил, что он вместе со своими бойцами присоединяется к отряду и идет уничтожать фашистов, а старшина должен их немедленно к этому отряду сопроводить.

Старшина Авдеев вежливо, и в соответствии со всеми правилами субординации, ответил товарищу военинженеру 3-го ранга, что у отдельного отряда именно особое задание, которое не предполагает вливание в оный отряд всех встречных, кто только пожелает присоединиться. Что он сам, старшина Авдеев, выполняет четкий и недвусмысленный приказ командира отряда лейтенанта Иванова и не имеет полномочий сопровождать к месту нахождения отряда кого бы то ни было. Наконец, что присоединение к отряду военинженера 3-го ранга Беляева с подчиненными вряд ли будет правильно воспринято куратором отряда по линии НКВД бригадным комиссаром Трофимовым. После завершения этого монолога Авдеева Беляев как-то осунулся, беспомощно огляделся по сторонам, заметил, что его бойцы постепенно подошли ближе и вместо поиска полезностей греют уши, потом тронул Авдеева за рукав и тихо сказал:

– Товарищ старшина, давайте отойдем в сторону.

И там, настойчиво глядя в глаза Авдееву, так же тихо и торопливо заговорил:

– Ты пойми, старшина, тут такое дело…

История появления его с бойцами на этом лугу в такой дали от Гродно, рассказанная старшине Авдееву без особых подробностей, оказалась… весьма деликатной. Опуская подробности своего появления и не совсем обычной карьеры в войсках НКВД, Беляев еще раз подтвердил, что он никакого военного опыта пока не имеет, по образованию связист и за время столь короткой службы в Минске выполнял только задачи по контролю за тем, как гражданский персонал ремонтирует, обслуживает и настраивает единственную пока во всей Белоруссии радиостанцию РВ-10 им. Совнаркома. А потом неожиданный вызов к начальству, приказ на внеочередное, вне графика, сопровождение и охрану в пути спецвагона до Гродно, в качестве старшего временной команды охраны в количестве двух отделений (полувзвода). Прибыли в Гродно 21 июня вечером, без происшествий, сдали вагон, заночевали здесь же, на станции, в общежитии отдыха железнодорожных бригад (бригадном доме). А рано утром, еще до рассвета, с массированной бомбежки железнодорожной станции Гродно для них началась война…

По счастливому стечению обстоятельств, Беляев и его бойцы в той первой бомбежке физически почти не пострадали – так, легкие контузии да по паре царапин. Но вот психологический эффект… Везде хаос, паника, крики раненых, ничего не понятно, все куда-то бегут, над головой самолеты противника. Что делать, куда бежать, к какой части присоединиться? А тут еще панические слухи, что немецкие войска уже близко и их танки вот-вот ворвутся в город. Ошалевший от бомбежки и паники вокруг, с легкой контузией, тоже не способствующей ясности мышления, неопытный и необстрелянный военинженер, не зная и не понимая, как правильно поступить, не то чтобы струсил, скорее, сильно растерялся и принял, как ему тогда показалось, единственное верное решение. Решение как можно скорее вывести своих бойцов из-под налетающих волнами на город и станцию немецких бомбардировщиков, а значит, подальше от города. А потом, поддавшись общей панике бегства из города, еще дальше, в сторону Белостока, где крупный железнодорожный узел, мощная ПВО и где, как Беляев надеялся, они найдут кого-нибудь из 3-й дивизии войск НКВД. И бойцы временной команды сопровождения выполнили приказ