О, что это были за покои! Мечта вампира! Дворецкий проводил меня туда после беседы с графом и представления слугам. А когда он снял печати и распахнул дверь с хищным рисунком на створке, я попала в жуткие и глухие, как заколоченный гроб, помещения с плотно задернутыми черными шторами.

Здесь явно жил шизофреник, любивший не просто синий, а очень темный, почти черный его оттенок с редкими лиловыми вкраплениями. Даже постельное белье в спальне было черным и лишь слегка искрило фиолетовым.

Этот секретарь, сбежавший с молодой женой сэра Гринда, случайно, не упырем был? Но спрашивать я, разумеется, не стала. В этом мире не существовало вампиров. По крайней мере, в справочнике Тирры эти твари не значились. Да и с чего бы, если справочник описывал только живые разумные формы, а не умертвий.

Зато комнат было три: маленькая гостиная, спальня и настоящий кабинет в готическом стиле, с резьбой на черной мебели и стенных панелях и вставками из черных и фиолетовых камней.

И еще тревожили совершенно черные матовые прямоугольники на стенах гостиной, забранные в вычурные рамы, словно тут когда-то висели картины. Теперь они выглядели затянутыми плотной тканью провалами. Я даже потыкала пальчиком, чтобы убедиться, что там есть стена. На пальце остался след, как от сажи. Опустив глаза, я заметила горстку пепла у самого плинтуса.

— Беглый секретарь тоже был некромантом? — догадалась я, пройдя в спальню и оценив инкрустированные агатом резные скелеты на столбиках балдахина.

— Не только. Он еще обладал силой стихии земли.

— Удобно могилы раскапывать, — брякнула я.

Дворецкий еле сдержал улыбку.

— Если вам тут не понравилось, госпожа экономка, в этом крыле свободны еще красные и белые покои, а наверху пустует целый этаж.

Ну уж нет. Одной на этаже свихнуться можно. В красном интерьере я буду чувствовать себя как на живодерне, а на безжизненный белый я насмотрелась в лечебнице, пока знахари залечивали ожоги и пытались вернуть память Тиррине Барренс.

— Меня и здесь все устраивает, я непривередлива.

И отвернулась, сделав вид, что не заметила легкую усмешку старика. Быстренько прошла в кабинет. Тут царил беспорядок.

Секретарь явно торопился при бегстве: створки книжного шкафа были распахнуты, книги беспорядочно разбросаны по полу, ящики стола наполовину выдвинуты, ворох бумаг просыпался на ковер, а на столешнице между пресс-папье и чернильницей валялась россыпь оплавленных амулетов.

— Почему тут такой бардак?

— Руки не дошли ни у кого. Ничего важного в кабинете уже не осталось, милорд осмотрел. А рук для уборки не хватает.

— А ваши покои какого цвета, мэйстр Чесс? — Я провела пальцем по столу черного дерева. Его украшала изумительно красивая резьба в готическом стиле.

— Светло-желтые, мэйс Вирт. Чем старше я становлюсь, тем больше душа тянется к цвету солнца. Вы уверены, что вам хочется жить тут, как в гробу?

Совсем не уверена, но…

— Да, — кивнула. — Тут спокойно, ни единого проблеска не раздражает, мебель изысканная, как у господ, дорогая, черепушки миленькие…

— Как вам будет угодно. Я передам мэйстрес Тимусии, чтобы тут прибрали.

— Нет-нет! Они опять каких-нибудь ужасных лент натащат! Я и сама не белоручка, приберусь.

— Примите мой совет, госпожа экономка, — нахмурился дворецкий. — Негоже вам заниматься работой горничных, не роняйте свой престиж. Если уж убираться, то с помощью магии, это не зазорно. Сам граф так убирает свой кабинет и спальню, поскольку запретил туда входить кому-либо из слуг, даже старшей горничной.

— Но я не маг. — Приподняв одним пальцем цепочку с каким-то амулетом, я качнула ее и бросила обратно в кучку.

— Ничего страшного, я помогу, и это останется между нами.