я — Тайра Вирт?

— Перечисли мне города, через которые проходит Северный тракт, ведущий в столицу. В своем путешествии Тайра Вирт не могла их миновать.

Я молчала, вспоминая карту королевства, висевшую в кабинете столичного особняка. Бесполезно. Я помнила флажки — метки крупных городов, но не могла вспомнить их названия и не понимала символику гербов.

— Не можешь! — торжествующе припечатал этот упертый баран. Простите, Ворон. — У тебя всегда было плохо с географией, Тирра, именно поэтому и порталы тебе редко когда удавалось построить так, чтобы они работали, а не вытворяли что попало. Твою легенду где ни копни, там и развалится.

— И опять вы подгоняете факты под те выводы, какие хочется услышать! — Я в бессилии стиснула руки. Они так и чесались залепить болвану пару пощечин. Может, в голове у него прояснилось бы. — Вы слишком жестоки к той, что потеряла все: семью, друзей, дом, имущество. Я едва выжила, едва могла видеть мир вокруг, мой разум был как в тумане, а вы требуете, чтобы я запомнила названия. Мне было все равно.

Я вложила в свои слова всю боль, какую испытывала в первые дни и месяцы пребывания в этом мире. Но бессердечный Ворон методично обрезал все пути к отступлению.

— Да-да, больная, несчастная сирота, очень удобно, — безжалостно фыркнул он. — Но набор трав, которые мы извлекли из твоей шкатулки, используется актерами и преступниками для надежной смены личины, когда нужно обойтись без магии. И твои руки так нежны, что вряд ли когда-нибудь знали грубую сельскую работу. Надо еще раз припереть тебя к стенке или признаешься?

— Травы дала мне айэни Зим для выращивания боевых петухов! — выпалила я. — Петухи от них мутируют.

— Что? — обомлел граф.

Уфф… Главное — ошарашить. Правильно учил папа, с психами, как с детьми, — если они впадут в истерику, нужно отвлечь их чем-то неожиданным. И у меня открылось второе дыхание.

— Я решила заработать на петушиных боях. Надо же мне было как-то жить, раз опоздала на отбор в Королевский приют для благородных девиц. За травами я к матушке Зим и пришла, а тут вся эта история приключилась. Вот Зим и предложила в экономки к вам меня пристроить. Петухов-то без разницы где выращивать, одно другому не мешает.

Гаф рухнул в кресло, прикрыл в изнеможении глаза ладонью, словно ему было стыдно даже смотреть на меня.

— Тиррина, — глухо выдавил он. Вот заладил! — Тирра, остановись. Я развлекался с прошлого вечера, когда Зим пришла устраивать подозрительную девушку в экономки, но теперь мне уже не весело. Я устал смеяться. Устал ждать от тебя правды. В этом ты не изменилась совсем: твоя ложь, как всегда, бессмысленная и беспощадная, ложь ради лжи. Хватит. Я сегодня получил последнее доказательство.

Я молчала, с вопросительным ожиданием глядя на некроманта. Вот когда он так спокоен и не орет и стены не крушит, то очень даже мил.

— Не хотел говорить, но ты вынудила, — поморщился он и тяжко вздохнул. — Магистр Нейсон говорил о двух блоках, запирающих в тебе две взаиморазрушающие силы. У Тиррины Барренс тоже стоят блоки с такими же функциями, и поставил их я. — Он сделал паузу, ожидая, наверное, моей вспышки возмущения, но я молчала. Понятия не имею, что такое эти блоки, хотя в книгах Тиррины что-то о них читала. Не дождавшись никакой реакции, Дэйтар сказал: — Как ты понимаешь, точно такой изъян у девушки, оказавшейся в том же доме, — совпадение за гранью возможного.

Надо же. Передо мной — величайший маг мира, а я не падаю ниц. Безобразие. Но нужно что-то сказать, а то он решит, что я от шока дар речи потеряла.

— Милорд, боюсь вас огорчить, но это никак не могли быть вы. Вы родились намного позже меня, лет на пять-шесть, и в наших краях никогда не были, мы бы запомнили такую важную птицу, как Ворон. Эти замки, о которых вы тут говорили… это мне в младенчестве родничок закрывали, повитуха рассказывала. Я с открытым родилась, да еще и мертвой. Так и схоронили бы меня вместе с матерью. Она, бедняжка, родами-то померла. Да, на мое счастье, в ту ночь какой-то маг у папеньки как раз гостил, так он мою душу вернул и на замок посадил, да крепко еще так замуровал словно бы блоками, вот и…

Дэйтар, не отнимая руки от лица, затрясся. Мелко так, беззвучно. Я даже испугалась за него, сердешного. А он откинул голову и заржал во весь голос.

Отсмеявшись, этот припадочный подошел к столу, выдвинул ящик и вытащил шкатулку. Коснулся серьги и приказал:

— Энхем, если ты освободился, собери прислугу в малом зале. Да, спящих тоже.

Затем граф открыл крышку шкатулки и достал амулет и связку ключей на украшенном чеканкой кольце. Криво усмехнулся.

— Что ж, продолжим игру, маленькая лживая графиня. Неделя у нас еще есть на это развлечение. Пока не вернутся мои гонцы, будем считать, что разговора у нас не было. Но ты можешь в любое время прийти ко мне и чистосердечно покаяться, не забыв рассказать, зачем тебе нужны эти ключи. Не в них ли все дело? — Он подбросил на ладони тяжелую связку. — Я даже сравнил ключи домоправительницы с оригиналами, которые должна носить моя жена и хозяйка Орияр-Дерта. Отличие было только в трех ключах. Их ты не получишь. Ну а остальные, пожалуй, я могу тебе вручить вместе с амулетами защиты и власти над сомнамбулами. Но, Тирра, за тобой будут следить несколько пар глаз. И когда вернется Лин, а я так и не услышу правды, игры закончатся.

— Я не Тирра, милорд, — упрямо вскинула я подбородок.