так и у женщин.

— Нет, это никак не связано, — отмахнулся дворецкий. — Некоторым жертвам не исполнилось и восемнадцати, а большинство пострадавших девушек простые люди без зачатков магии. Никакой закономерности. Даже верхнюю возрастную планку мы установили наугад, исходя из того, что все жертвы младше, но никакой гарантии… — Он осекся и закашлялся. Вот и проговорился. Старик тяжело вздохнул, признаваясь: — Точнее, есть небольшая вероятность, что проклятие не имеет ограничений по возрасту, просто мы не понимаем, с чем имеем дело. Но хозяин уверен, что вы не пострадаете.

— Почему?

— Потому что вы — смесок айэ, пусть с очень сильно разбавленной и спящей кровью. На айэ проклятия не действуют.

Ну, хоть такая сомнительная радость за весь этот бесконечно долгий день, а то я весьма обеспокоилась — ведь моему телу, унаследованному от Тиррины Барренс, далеко до двадцати пяти. И вновь я вспомнила справочник разумных магических существ.

— Мэйстр Чесс, а проклятие не может быть связано с возрастом силы у демонов?

Старик покачнулся, едва успев схватиться за спинку кресла, обернул побледневшее лицо. Губы у него тряслись.

— Вы… вы слишком умны и проницательны, мэйс Тайра. Даже не верится, что вы только недавно приехали из какой-то северной деревни. Не говорите никому о своей догадке, кроме милорда.

— Ничего особо умного я не сказала. Возраст силы у демонов, или по-нашему совершеннолетие, известен почти каждому, кто умеет читать, он даже в сказках упоминается. Это первое, что пришло в голову, учитывая близость Нижнего мира.

— Ох, мэйс… Возможно, проклятие и демоны никак не связаны, пока нет тому никаких доказательств. Но если это так… Если демоны сумели атаковать нас даже в этих древних стенах, то твердыня Орияр-Дерта впервые с времен основания дала трещину. Или наш господин, что одно и то же, — почти беззвучно договорил Энхем, после чего ни звука не проронил во время нашего пути к замковому крылу, где находились кабинеты.

Лишь там он снова повернул ко мне посеревшее от переживаний лицо.

— Вы смелая и неординарная девушка, мэйс Вирт. Как бы мне ни хотелось, чтобы вы остались у нас, но вынужден честно признать: тут слишком опасно. Лучше вам уехать, пока не поздно, ведь даже кровь айэ может не защитить вас. Проклятие обходит все наши защиты, как мы ни стараемся. Кто знает, как его усовершенствуют враги? Я прибавлю пять золотых к сумме, которую обещал вам господин, чтобы вы не жалели об упущенной якобы выгоде, и похлопочу о том, чтобы вы получили самое достойное место в столице. У нас, дворецких, свой тайный клуб. Вы получите зарплату больше, чем здесь, и, самое главное, будете в безопасности.

Как дочь своего отца, я бы согласилась с таким коммерчески выгодным предложением. Но вот в чем беда: мне нужна была защита от демонов, и, по иронии судьбы, именно здесь, в опасной к ним близости, я могла ее получить. Какое-то там проклятие может не дотянуться, а вот если я уеду, то натравленный именно на меня и разозленный неудачей демон вполне дотянется.

Ну и еще. Не могла я теперь позволить, чтобы какая-то Лин восторжествовала и по-прежнему царила здесь и доводила до слез маленькую Белинку.

И третья причина: мне не понравилась столь разительная перемена в поведении дворецкого, то страстно желавшего, чтобы я осталась, то готового на какие угодно обещания, лишь бы я уехала. «Убийца — дворецкий», — вспомнила я земную шутку. И он тоже маг, наверняка сильный, если его непонятной для меня угрозы даже Лин испугалась.

Нет, так быстро я не сдамся. Если и уеду, то не сегодня и даже не завтра. Сначала получу ключи от замка, компенсацию от графа и деньги от тотализатора. И к черту проклятия!

Казалось, после всех передряг и хлопот я буду спать как убитая и заколоченная в самом глухом гробу, но я ворочалась на простынях — к счастью, их заменили белыми — и не могла глаз сомкнуть от усталости и множества мыслей, которые безостановочно кружились в голове.

Это была плохая идея — выбрать покои сбежавшего некроманта.

Комната казалась живой. В кромешной темноте моргали крохотные глаза скелетиков на столбиках кровати, мерцали руны и арабески узоров, проступивших на тяжелых занавесях, подмигивали амулеты, вставленные в пустые рамы мертвых картин. Как ни был слаб этот зыбкий свет, он отражался на свежем белье, и кровать казалась серым картоном, упавшим в лужу чернил.

Но хуже всего было слышать подозрительные шорохи в глубине комнат, иногда к ним добавлялись неразборчиво бубнящие голоса.

В первую ночь я попыталась отдернуть тяжелые портьеры и впустить хотя бы свет звезд в комнату, но звезд не было. Как и говорила Белинка, ночное небо Орияр-Дерта своим темно-багровым цветом напоминало освежеванный труп. С тех пор я не трогала шторы и зажигала свечи. Самые обычные, потому что управлять магическими светильниками могли только маги или специальные амулеты, которые мне никто не догадался выдать.