«И нам нужно действовать на опережение, а не тратить время на споры!»

– Даже если мне удастся покинуть Аруанию, я попаду в цепкие руки Ясарата. Это он тебе друг, а меня, несмотря ни на что, планирует использовать по полной.

К чести аттана, он даже ни словом не возразил и не стал давать мне пустых обещаний. Я же понимала, что защита Ясарата бескорыстной не будет и пусть не в храме, но отрабатывать мне придётся. Городские купальни были лишь первой ласточкой. Да, ему придётся мне платить, но зачем мне деньги, если я буду вынуждена жить вдали от сына?

– Я никуда не поеду, – решила я. – Проблему буду решать здесь. Подождём следующего шага от жрецов. Нахрапом не сунутся. Я показала им свою позицию, а с проклятием наяриты они знакомы.

Я удачно придумала отговорку насчёт женских дней. Это позволило мне не спускаться к гостям. В свете навалившихся проблем я бы не смогла изображать, что всё в порядке, и вряд ли была бы хорошим собеседником. И так с аттаном спорила целый день, отстаивая своё решение остаться.

Варгос поставил дежурить своих людей и приказал держать ухо востро. Кое-кого отправил в город послушать, о чём говорят. Мы затаились, ожидая новостей, и утром они не заставили себя ждать.

Город наполнился слухами о том, что статуя богини в главном храме улыбается. Люди были взбудоражены, ожидая чего-то хорошего: начиная от появления новой наяриты и заканчивая явлением самой богини народу. А ещё возле нашей виллы были замечены подозрительные личности. Но всё решило доставленное мне жрецом днём письмо. Ранг посланника был неизвестен, все они ходили в белом и лишь главные надевали парадные одежды на праздники.

Послание гласило: «Наша встреча была неожиданной, и я прощаю вашу агрессию. Надеюсь, что при личной беседе вы поясните причины, побудившие вас отказаться от дара. Нам не помешает узнать друг друга лучше. Ожидаю вас».

Без подписи, но и так понятно, от кого оно. Что ж, меня нашли и желают видеть. Зачем? Не могут поверить, что кто-то не собирается посвящать свою жизнь служению другим? А ещё меня задели его слова о прощении. Можно подумать, я в нём нуждаюсь!

Жрец ждал ответа, и я набросала ответную записку:

«Я не нуждаюсь в вашем прощении. Если в моей позиции для вас остались неясности, меня не затруднит их прояснить. Не советую совершать опрометчивые поступки. Последствия вас не порадуют и лягут на вашу совесть».

Подписываться тоже не стала. Скрываться я не собиралась, как и избегать встречи, но если мой собеседник не пожелал назвать себя, то с какой стати это делать мне?

Выпроводив посланника, усилила охрану ребёнка, вызвав на виллу всех людей азгарна, и стала собираться на встречу. Страх прошёл, и настроена я была решительно. Пусть только попробуют давить на меня, мало не покажется! Предпринимать решительные шаги жрец тоже вряд ли будет, поостережётся последствий. Скорее всего, меня начнут прощупывать и вести душещипательные беседы.

Варгос заранее направил в храм своих людей, чтобы крутились под видом посетителей и ловили слухи. В крайнем случае будет силовая поддержка. С собой я взяла немного охраны, хватило и городских стражников в сопровождении. Аттана попросила просто быть рядом, но не вмешиваться, а то он уже был готов наплевать на всё и перенестись ко мне. Пришлось напомнить о том, что для всех я его Тень, и не нужно облегчать недругам жизнь, подставляясь. На чужой территории его намного проще устранить. Узнай аруанцы, что он привязал к себе наяриту, так на кусочки порвут.

На женскую половину храма я вошла одна. Леди Кларизе я не сообщила, куда поехала. Ни к чему. Помочь всё равно ничем не сможет.

В этот раз мне было не до окружающих красот. Внутренне я была готова к любым неожиданностям, но всё было спокойно. Я, как и все, заплатила за вход и пошла себе спокойно. Никто не обращал на меня внимания. К статуе наяриты я подходить не планировала, но пришлось. Меня привлекло нечто новое в её образе. Если раньше взгляд у богини был скорбный, то сейчас выражение лица неуловимо изменилось. Казалось, что она хранит какую-то тайну и чему-то усмехается.

Интересно, как жрецы провернули такое со статуей? Или действительно в ней хранится божественная искра?

Как бы то ни было, я подошла к статуе и коснулась рукой её ноги, подняв голову и взглянув ей в глаза:

– Можешь забрать у меня свой дар, я его недостойна. Если же оставишь, то знай, что ноги моей в храмах не будет, эта дорога не для меня, – тихо произнесла я.

Ответа я не получила. Статуя всё так же таинственно улыбалась, но я предупредила, если что.

С лёгким сердцем отошла от неё, раздумывая, куда идти дальше и где искать жреца. Надо же, ожидала, что ко мне кинутся с распростёртыми объятиями, а тут никому нет до меня дела.

«Или это психологический ход, чтобы я расслабилась?» – задалась вопросом я.

«Не нравится мне всё это, – вторя моим мыслям, произнёс аттан. – Ты где вчера этого жреца встретила?»

– В саду у цветка. Показать?

«Давай», – вздохнул он.