скоро жечь будут. – Он шагнул в сторону, махнул солдатам, и те, разойдясь, освободили нам дорогу. – В Дорсу идите, эрлы, там Арвид, он, что нужно, вам объяснит.
– Тоську? Кто это? – из-за моей спины поинтересовался у воина Риис.
– Да дочь Меридова, – нахмурился десятник. – Дура дурой, но это вроде как она мертвяков на баронский замок натравила.
– Некромант? – уточнила Ваесса.
– Да кто ж ее знает? – пожал плечами Кулам. – К нам в деревню три дня назад чистые прибыли, нежить на границах изучать. Аж из самой Вайдарры вроде бы. Так позавчера как раз вечером они в деревню возвращались и гадину эту поймали. Она знаки какие-то колдовские на границе с пустошами на земле чертила. К старосте привели, а она и не отрицала ничего. Скелетов призывала, говорит. А ночью нежить по замку ударила. – Солдат покачал головой и вздохнул. – Так-то у нас некромантов привечают. Двое в замке жили. Один той ночью погиб. Но чистые указали на нее, и Арвид приказал сжечь. Вот такая вот история.
– Спасибо тебе, воин, – кивнул я десятнику и махнул рукой, приказывая отряду двигаться дальше. – Нежить, значит? Ну что ж, пойдем, посмотрим на эту нежить.
Однако! Значит, нежить перекрыла границы земель людей и орков. Где-то здесь еще должны быть демоны, но измененный Дважды Проклятым богом данж вряд ли вывел бы меня на них. Преисподняя – не его епархия, да и с демонами я договорился бы без проблем. То, что это Карн, я не сомневался ни капли. Как-то вроде бы не кретин. Причем процентов на девяносто это тот самый Карн, на который я пытаюсь выбраться. Но вот послать все это по известному адресу и двинуть, к примеру, в Вайдарру я не могу сразу по нескольким причинам. Во-первых, я никогда не брошу Мрака, а его иконка сейчас неактивна, во-вторых, в Сатле остались маги и рыцари, которых я тоже не собираюсь кидать, ну и, наконец, в-третьих, уклониться от предначертанного мне просто не позволит Система. Есть у игрового мира и свои отрицательные стороны. Так что идем вперед, давим всех гадин по дороге и делаем то, что нужно. По-другому никак.
Минут через пятнадцать лес закончился, и впереди мы увидели деревню. Впрочем, назвать это поселение деревней у меня бы язык не повернулся. Высокие бревенчатые стены, восемь сторожевых башен, оббитые стальными пластинами ворота – Дорса походила на Фарот и являлась скорее фортом. Хотя кто их, местных, поймет? Впрочем, в отличие от Фарота, тут на стенах дежурили лучники. Только на воротной стороне я насчитал их двенадцать человек. А если принять во внимание шесть стрелометов на видимых башнях… В общем, деревенька еще та, и с наскока ее так просто не взять.
Сам форт стоял на огромном открытом пространстве, и километра на полтора-два его окружал лес.
Миновав засеянные какими-то злаками поля, мы подошли к воротам, и история повторилась. Впрочем, на этот раз разговор со стражниками много времени у нас не занял.
– На площади Арвида найдете, – махнул рукой усатый десятник по имени Урваз. Стражники расступились, и мы наконец зашли внутрь.
– Дар, тебе не кажется, что мы все это уже когда-то видели? – Риис кивнул на полтора десятка груженных домашней утварью фургонов. – Правда, в этот раз я чувствую себя значительно увереннее, чем в тот.
– Да уж, – оглядываясь по сторонам, усмехнулся я. – Тогда у нас не было Кана, Раены, Ваессы и драконов.
– А сейчас нет Мрака и ребят, – вздохнул маг, задумчиво оглядывая замерших на повозках возниц.
Десятник нам не соврал. Дорса и впрямь готовилась к эвакуации. Со всех сторон раздавался стук молотков, в воздухе пахло стружкой и маслом, которым местные смазывали оси фургонов. Людей в обычной одежде нет, все как минимум экипированы в кожаную броню и вооружены короткими копьями или луками. На крестьян местные походили, как доберман на болонку. Скорее русские казаки или американские переселенцы. Суровый край – суровые люди.
Площадь находилась метрах в ста пятидесяти от ворот, и шли мы к ней в полной тишине, поскольку при виде нашей группы все разговоры затихали моментально. Ну еще бы. Подавляющее большинство коренного населения Карна драконов и демонов видит не чаще среднестатистического жителя Земли. И посмотрел бы я на жителей Сан-Франциско, заявись туда трое синекожих инопланетян в сопровождении пары доисторических ящеров. Да там весь город сбежался бы, наверное. И шум бы стоял, как на финальном матче чемпионата мира по хоккею. А эти ничего так – стоят со слегка отвисшими челюстями, а если и переговариваются, то только шепотом.
Посторонившись и уступив дорогу паре выезжающих из дворов телег, мы, пройдя мимо так запомнившегося Кану трактира, наконец добрались до площади, на которой происходило аутодафе.
С детства не переваривал подобные сцены. И в книгах, и в кинофильмах. Тогда, пацаном, я всей душой ненавидел средневековую инквизицию. Этих тварей, что с именем Господа на губах сжигали невиновных людей на своих «очищающих» кострах. Я мечтал стать сильным, ворваться на площадь на коне, разогнать толпу и побросать всех этих уродов в костер! А потом стоять и смотреть, как они там горят. И вот сейчас тот самый миг – миг исполнения той детской мечты, но… Это другой мир. Тут если кого-то и сжигают, то, как правило, по делу. Некромант, натравивший на баронский замок нежить, должен подохнуть! «Это правильно…» – подумал я и, загнав поглубже захлестнувшую меня ярость, внимательно оглядел площадь.
И все-таки местные в корне отличаются от обитателей средневековой Европы. Там подобное зрелище собирало тысячи зевак, а тут на площади только солдаты. Два десятка. И судя по их хмурым лицам, происходящее не вызывает у них особого восторга. Наскоро сколоченный помост. Высокая куча хвороста вокруг столба. Привязанная к нему девчонка затравленно озирается и что-то мычит. Говорить ей мешает кляп. В широко распахнутых глазах отчаяние и
