На тот вечер у авиакомпании «Иджипт эйр» не оказалось билетов ни экономического, ни бизнес-класса. И Халифе не оставалось ничего иного, как опустошить скудный семейный счет и купить билет первого класса. В любых других обстоятельствах его бы замучило чувство вины. Но сегодня даже мысли не мелькнуло. Убит его сын – только это имело значение.

Он подтвердил вылет: в 19.05 рейсом до Каира, где в 20.20 следовало сделать пересадку на самолет, прилетающий в Александрию в 20.50. Как ему было приказано, сообщил детали группе «Немезиды» и тут же получил ответ: «После приземления отпишись, и мы дадим инструкции, что делать дальше». В глубине сознания опять замигал предупреждающий об опасности сигнал, но он снова не обратил на него внимания. Позвонил домой и задурил Зенаб голову, что и в этот день придется работать допоздна. Оставалось немного времени до того, как ехать в аэропорт, и он стал рассматривать карту дельты реки, изучая местность, в которой ему вскоре предстояло действовать.

Розетта, или, как здесь чаще называют этот город, Рашид, стоит на западном берегу западного рукава Нила, в его устье, неподалеку от морского побережья. В нескольких километрах вниз по реке находится средневековый форт Кайт-Бей, где в 1799 году высадились войска Наполеона и обнаружили знаменитый Розеттский камень. Ничего из этого не интересовало Халифу – он изучал район к северу от Кайт-Бея, где Нил завершает свой путь длиной 6700 километров и впадает в Средиземное море. Из пометок на карте следовало, что эта местность является природным заповедником и одновременно милитаризированной зоной, куда впускали только по специальным разрешениям. Там, вдали от любопытных глаз, и должен находиться причал компании «Зосер». И туда вела единственная дорога. Так что придется либо идти пешком, либо положиться на свой значок полицейского. Окончательное решение будет принято на месте. А пока он только хотел знать, с чем придется столкнуться.

Пока он рассматривал карту, ему четырежды звонил Бен-Рой. Халифа всякий раз переадресовывал вызов в голосовую почту, а затем, не слушая, стирал. Израильтянином двигали какие-то темные мотивы, и он больше не хотел ни его лжи, ни извинений. У Бен-Роя был шанс, но он отказался довести до конца то, что сам затеял. Халифа с помощью «Плана Немезиды» сделает все без него. А Бен-Рой – пошел он подальше, хитрый, трусливый еврей.

Незадолго до шести вечера Халифа бросил последний взгляд на карту и, захватив тетрадку Пинскера, стал спускаться по лестнице. Но на середине услышал доносившийся из нижнего вестибюля голос Хассани: шеф кого-то распекал за недочеты в подготовке к предстоящему следующим вечером открытию музея в Долине царей. Не желая повторения недавнего разговора, Халифа переждал пять минут на площадке второго этажа, пока голос начальника не стих и Хассани не покинул здание. Халифа задержался для верности еще секунд на тридцать и выбежал на улицу. Надо было спешить – он уже опаздывал на рейс. Но стоило ему свернуть на Медина аль-Минавра, где он собирался взять такси до аэропорта, как его кто-то позвал. Знакомый голос.

Зенаб.

Она стояла на противоположной стороне улицы рядом с поросшей кустарником пустошью. Халифа посмотрел на часы – десять минут седьмого, он уже опаздывал – и рысцой подбежал к жене.

– Что ты здесь делаешь?

Ее хиджаб сбился с волос, на лбу выступил пот. Похоже, она бежала.

– Зенаб?

– Ты сказал, что задержишься допоздна.

– Да… вот только выскочил кое-что взять.

За двадцать лет брака Халифа ни разу не лгал жене. И за последние тридцать шесть часов, кажется, ничем иным не занимался. Зенаб коснулась его руки, встретилась с ним взглядом. Ей не требовалось ничего говорить, все можно было прочитать в ее глазах: она поняла, что муж говорит неправду. Прошла пара секунд, Зенаб отняла руку, отступила на шаг и потупилась.

– Она красивая?

Халифа не сразу догадался, что она имеет в виду.

– О, Зенаб! – В его возгласе послышался и ужас, и какое-то унылое изумление. – Зенаб!

Он взял ее за руку и увлек на несколько метров в пустошь, подальше от глаз редких прохожих.

– Как ты могла подумать такое?

– Я понимаю, что была тебе плохой женой. Эти последние девять месяцев после того, как… – Она сморгнула слезы с глаз. – Я тебя не виню. Правда, не виню.

– Прекрати, Зенаб! Сейчас же прекрати!

Халифа опустил тетрадку во внутренний карман пиджака и взял жену за руки. Эти красивые кисти с длинными пальцами он будет с радостью сжимать до конца своих дней.

– Ты любовь моей жизни. За все годы, что мы вместе, я ни разу не взглянул на другую женщину. Зачем, если рядом со мной такая красавица?

– Тогда почему, Юсуф, ты мне лжешь? Я понимаю это по твоему голосу, вижу по лицу. Слишком давно тебя знаю.

Теперь потупился Халифа.

– Где ты был прошлой ночью? – не отступала Зенаб. – Мне не позвонил. Вернулся домой в грязной одежде, не выспавшийся, на руке кровь, бледный как