– А можно?

Идея была очень заманчивой, и Райлин не слишком раздумывала:

– Мы же останемся на территории Фермы, так почему бы и нет? Идем.

Райлин и Корд прошли туннели обработки почвы, миновали поля спирулины и гидропонные бассейны с кустами шпината, пока не добрались до простых серых лифтов. Двери с легкостью разъехались. Внутри Корд нажал кнопку «880-й и выше: только для резидентов и служебного персонала», потом приблизил лицо к сканеру сетчатки. Через секунду двери захлопнулись и лифт начал подъем. Райлин изогнула бровь, но ничего не сказала.

– На моем этаже есть частный парк, принадлежащий территории Фермы, – сбивчиво объяснил Корд. – У всех резидентов есть допуск.

«Ну конечно», – подумала Райлин и просто кивнула в ответ. Завибрировал планшет от входящего импульс-вызова – от Люкс, – но Райлин отклонила его.

Парк, куда они с Кордом зашли, показался чересчур чопорным, в классическом французском стиле: коротко подстриженный изумрудный газон, ухоженные клумбы, ведущие к ландшафтному каналу. Мимо кирпичной стены со старомодными коваными воротами они проследовали в уголок сада, выглядевший намного свежее и хаотичнее, что приятно удивило Райлин.

– Сюда, – позвал Корд и опустился на землю под огромным раскидистым деревом.

Райлин села напротив, опираясь на ладони. Неподалеку слышалось кваканье лягушек, однако водоема видно не было. Над головой красовался неестественно синий потолок.

В подобных местах – среди растений, живности, насыщенного кислородом воздуха – с трудом верилось, что ты находишься внутри Башни.

– Ладно, Майерс. Что стряслось?

– Э…

Стоит ли посвящать Корда в подробности? Поежившись от одного воспоминания, Райлин обхватила себя руками и потерла плечи.

Корд молча стянул с себя школьный блейзер и протянул ей. Она с благодарностью приняла свитер. Вспомнила, как в Париже Корд галантно накинул ей на плечи пиджак, прикоснувшись к обнаженной коже. Словно вечность прошла…

– Спасибо, – сказала Райлин, надевая блейзер.

В переднем кармане она нащупала оторванную пуговицу. Пластик приятно холодил кожу. Что ж, оказывается, и у Корда отваливались пуговицы.

– Прости, я мерзко себя повел, когда сказал о твоей поездке в Лос-Анджелес, – подал голос Корд. – Ты просила за тебя порадоваться, и я искренне рад. И очень горжусь тобой.

– Не стоит. – Райлин опустила взгляд. – Вряд ли я это заслужила.

– О чем ты?

– Ты был прав.

Сгорая от стыда, Райлин рассказала Корду о поцелуе на прощальной вечеринке.

– Райлин, какого черта? Ты не шутишь? За это его должны уволить!

Корд вскочил, будто хотел побежать и потребовать с учителя ответа. Райлин положила ладонь ему на руку.

Их взгляды встретились, и Райлин отпрянула как от огня.

– Нет, – медленно проговорила она. – Я не хочу, чтобы его уволили. Шэйн поступил неправильно, но он не принуждал меня. Просто сглупил.

Корд внимательно посмотрел на нее.

– Все равно это ненормально, – наконец произнес он.

– Конечно.

Райлин хотелось объяснить, что разозлилась она вовсе не из-за поцелуя, а из-за того, что он означал. Вернуться бы в то время, когда она считала себя гением голографии, способной ученицей, которую оскароносный учитель призвал на помощь на другой конец страны. А что же сейчас? Теперь она просто ассистентка режиссера, который на нее запал.

Даже Райлин понимала, как избито и по-голливудски это выглядит, а ведь она провела там всего неделю.

– Мне казалось, ему в самом деле нужна моя помощь, – устало проговорила Райлин. – Но в итоге ты оказался прав.

Корд вздрогнул, вспомнив свои слова:

– Прости, что я так сказал.

– Какая разница. Я больше не могу у него учиться.

– Так нельзя! – воскликнул Корд. – Ты не должна оставлять поле битвы за Шэйном.

– Как я смогу после всего снова встретиться с ним?

Корд вздохнул, будто и хотел разозлиться на нее, но не мог.

– Есть еще одна группа по голографии – вводный курс, там профессор – женщина, она преподает здесь уже лет сто. В основном там девятиклассники, и темп может показаться тебе медленным, но все лучше, чем ничего. Переведись хотя бы туда.