– У меня тоже есть дочь такого возраста, – с добродушной улыбкой проговорил Надав. – Ее зовут Ливия.

Теперь все понятно.

– Мистер Мизраи работает в сфере кибернетики, – добавила Элайза. – Только недавно переехал в Нью-Йорк из Тель-Авива.

Ясно, почему мама сосредоточилась на нем, пустив в ход свои чары. Она за версту чуяла новичков. Новоприбывшие всегда относились к незнакомцам доверчиво, поскольку чужими для них были все окружающие, и реже остальных замечали подвох.

Мимо проплыл ховер-поднос, заставленный хрустальными фужерами с розовым игристым напитком. Каллиопа ловко подхватила три бокала.

– Мистер Мизраи, – она протянула ему фужер, – я не очень сильна в кибернетике. Не посвятите меня в основы?

– Что ж, строго говоря, кибернетика – это наука о подсистемах человека и машины, но я работаю в отделе, где пытаются воссоздать простые алгоритмы…

Каллиопа улыбнулась, не вслушиваясь в монолог. Только дай «жертве» похвастаться, проявить свои узконаправленные знания, и заработаешь симпатию. Больше всего люди обожали говорить о собственной персоне.

– И как вам Нью-Йорк? – спросила Каллиопа, заполняя паузу, и сделала глоток.

По ободку фужера лежали липкие крупицы сахара, а на дне плавали ярко-красные зерна граната.

Так Каллиопа и Элайза вошли в свой привычный, отработанный ритм. Они флиртовали, забрасывали Надава вопросами, но лишь Каллиопа видела скрытый за этим холодный расчет. Мама не спускала с Мизраи взгляда бледно-зеленых глаз – конечно, не ее естественного цвета, – даже когда мужчина смотрел в другую сторону.

«Важен зрительный контакт, – вспомнились наставления мамы, их первый урок обольщения. – Смотри прямо в глаза, и тогда человек будет не в силах отвести от тебя взгляда».

Вдруг Каллиопа услышала за спиной знакомый голос.

Она просигналила маме и медленно повернулась, ожидая, когда парень узнает ее. Пять месяцев прошло, но сейчас он выглядел старше и серьезнее. Щетина, украшавшая его подбородок прошлым летом, исчезла, а в глазах появился странный блеск. Да он еще и в костюме!

Перед Каллиопой стоял единственный парень, который утер ей нос.

Наконец он узнал ее и удивился не меньше:

– Каллиопа?

– Трэвис?

Так он представился ей летом, но она подозревала, что это не настоящее имя. Правда, и она назвалась вымышленным. Хорошо, что в последнее время она останавливала свой выбор на имени Каллиопа.

Парень вздрогнул и осмотрелся по сторонам – не услышал ли кто.

– Вообще-то, Атлас. Летом я не был с тобой до конца честен.

– Соврал про свое имя? – возмутилась она, хотя, конечно, не имела ничего против. Скорее это вызывало любопытство.

– Долгая история. Но, Каллиопа… – он смущенно провел ладонью по волосам, – ты-то что здесь делаешь?

Она опустошила бокал с гранатовым шампанским и поставила фужер на поднос.

– В данный момент веселюсь на вечеринке, – легкомысленно ответила она. – А ты?

– Я здесь живу, – проговорил Атлас.

Черт возьми! Каллиопа многое повидала, но такой поворот стоило обдумать. Значит, парень, с которым они познакомились летом и странствовали по Африке не хуже кочевников, был из семьи Фуллер. Он не просто богат – его семья обитала в собственной стратосфере, полной роскоши, на такой высоте, что им выделили собственный почтовый индекс. Без шуток.

Вот выгодный случай! Как именно им воспользоваться, Каллиопа не знала, но она обязательно придумает. И к моменту расставания с Атласом заметно разбогатеет.

– Значит, мы с тобой спорили из-за цен на пиво, а ты живешь здесь? – засмеялась Каллиопа.

Атлас присоединился к ее смеху, качая головой.

– Боже, а ты совсем не изменилась, – не унимался он. – Что делаешь в Нью-Йорке?

– Сперва ты расскажи, почему скрывал свое имя, а я расскажу, что привело меня сюда, идет? – с вызовом проговорила Каллиопа, вспоминая, что рассказывала ему о себе.

Она продемонстрировала свою самую идеальную улыбку, приберегаемую для особых случаев, – столь яркую и головокружительную, что большинство не выдерживали ее напора и отворачивались. Атлас же стойко смотрел на нее. Каллиопе еще сильнее захотелось его заполучить.

На самом деле такое желание возникло у нее в первый же миг, как она увидела Атласа.