будущего, расставание с ней – как ножом по сердцу.

Джозеф покачал головой. Приглаженные волосики к этому времени высохли и закурчавились.

– Робин говорит, парень хочет попробовать в Вулэм-Крик – если потянет мастерскую. А жить будут на ферме. – Он бросил быстрый взгляд на Джейми и отвернулся, покраснев.

Джейми склонил голову, и уголки его губ слегка дрогнули. Значит, вот что от него требуется. Вулэм-Крик – небольшое растущее поселение у подножия хребта. Вулэмы, местная семья квакеров, владели мельницей и землей по ту сторону ручья, в дальнем конце, а Джейми – по эту сторону.

Он уже выделил участки, инструменты и материалы Ронни Синклеру, Тео Фраю и Бобу О’Нилу на постройку бондарни, кузницы – так и недостроенной – и небольшой лавки. По условиям, с этого мы должны получить долю с любой прибыли, но нескоро.

Как и мы, Юта Макгилливрей строила планы на будущее. Разумеется, она знала, что Джейми особенно ценит Лиззи и ее отца и потому сделает для нее все возможное. Именно на это и намекал сейчас Джозеф Уимис: сможет ли Джейми выделить Манфреду небольшой участок в Вулэм-Крик в рамках соглашения?

Краем глаза Джейми покосился на меня. Я едва заметно пожала плечом. Интересно, приняла ли Юта во внимание физическую хрупкость Лиззи? В округе полно девушек и покрепче, более приспособленных к тяготам материнства. С другой стороны, если девочка умрет в родах, Макгилливреи получат и ее приданое, и участок в Вулэм-Крик, а новую жену найти несложно.

– Что-нибудь придумаем, – осторожно ответил Джейми. Его взгляд скользнул вдоль удручающих колонок цифр и вернулся ко мне. Земля – не проблема; инструменты и материалы тоже можно раздобыть.

Я поджала губы и нахмурилась. Нет уж, мед не отдам!

Джейми вздохнул и откинулся на стуле, барабаня запачканными пальцами по столешнице.

– Ладно, справимся, – сказал он. – А девочка что? Пойдет за Манфреда?

На лице мистера Уимиса отразилось легкое сомнение.

– Говорит, согласна. Он – славный парень, правда, мать у него… Хорошая женщина, – добавил он поспешно, – разве что малость… кхм…

Джозеф обернулся ко мне, нахмурив узкий лоб.

– Только боюсь, Элизабет сама не знает, чего хочет. Она, конечно, понимает, что это хорошая партия, да и я буду рядом… – Его лицо на секунду смягчилось и тут же вновь приняло серьезное выражение. – Но я вовсе не хочу, чтобы она пошла на это ради меня.

Он застенчиво глянул на Джейми.

– Я так любил ее мать… – выпалил он, словно выдавая постыдную тайну, покраснел и опустил глаза на тонкие пальцы, сплетенные на коленях.

– Понятно. – Я тактично отвернулась и стряхнула со стола кожуру. – Хотите, я с Лиззи поговорю?

– Ой, спасибо вам огромное!

Джозеф обрадованно вскочил и принялся жать руку Джейми и кланяться мне. Наконец он вышел, беспрестанно кивая и бормоча благодарности.

Джейми вздохнул и покачал головой.

– Бог свидетель, как же трудно выдавать дочерей замуж! Даже когда они знают, чего хотят, – добавил он туманно, имея в виду Брианну и Марсали. – Может, оно и к лучшему, когда не знают…

Единственная свеча догорала, отбрасывая неясные тени. Я поднялась и подошла к шкафчику, где лежал запас. К моему удивлению, Джейми опередил меня, выкопав откуда-то из недр приземистые свечные часы. Запалив фитиль от старой свечи, он пристально посмотрел мне в глаза. Я осторожно прикрыла дверцу и встала рядом.

– Думаешь, пора?

Джейми молча покачал головой. Сложив руки на коленях, он следил за тем, как разгорается пламя, потом вздохнул и развернул ко мне гроссбух. Состояние наших дел в плане наличных было довольно унылое.

В колонии наличные практически не использовались, особенно к западу от Эшвиля. Горцы предпочитали бартер, и пока что нам удавалось держаться на плаву. Мы производили молоко, масло, сыр, вино; выращивали картошку и зерно, заготавливали свинину и оленину, свежие овощи и сушеные фрукты, мед и воск. И самое главное – виски; правда, в ограниченном количестве. Мы засадили ячменем пятнадцать акров; учитывая град, лесные пожары и прочие форс-мажоры, с этого выйдет примерно сотня кег, которые можно вполне выгодно продать, даже сырые и невыдержанные. На деле ячмень еще зеленел в полях, и доход с него был призрачным.

На данный момент мы израсходовали и продали почти все имеющиеся запасы спиртного. Оставались еще четырнадцать небольших кег, но их трогать нельзя. С каждой выгонки Джейми откладывал две кеги на выдержку. Самой старой бочке было всего два года; еще лет десять, и, даст бог, она превратится в жидкое золото, не менее ценное, чем его твердый эквивалент.