– Ну, пожалуй, галлонов десять меда смогу выделить, – осторожно сказала я. – И десять – ладно, двенадцать – дюжин свечей.

Джейми почесал кончик носа пером, оставив пятно.

– А я думал, год выдался урожайный, – мягко заметил он.

Так и было: первоначальный рой расширился и теперь в саду стояло уже девять ульев. В этом году я сняла пятьдесят галлонов меда и воска на добрых тридцать дюжин свечей. С другой стороны, у меня были на них свои планы.

– Мед нужен в лечебных целях, – пояснила я. – Им хорошо обрабатывать раны от бактерий.

Джейми поднял бровь, не отрывая глаз от своих каракулей.

– Так ведь мухи налетят, – заметил он, – если не медведи. И сколько же тебе нужно? Вряд ли ожидается толпа раненых – если, конечно, ты не намерена обмазывать их с ног до головы.

Я засмеялась, позабыв про осторожность.

– Нет, двух-трех галлонов будет достаточно. Ну, скажем, пяти – вдруг понадобится для электролитических жидкостей.

Джейми поднял обе брови.

– Электрических? – Он покосился на пламя свечи, колеблющееся на сквозняке, затем перевел взгляд на меня. – Вроде Брианна что-то такое говорила – это связано со светом? Или с молнией?

– Да нет, электролитических, – произнесла я с нажимом. – Сахарная вода. Понимаешь, при кровотечении, поносе, от шока человек теряет жизненно важные ионы, а электролитическая жидкость их восполняет и при этом нормализует давление.

– А, вон оно как… – Лицо Джейми зажглось интересом, и он уже собирался было продолжить расспросы, но покосился на кипу бумаг, вздохнул и снова взялся за перо. – Ну, лады, – уступил он. – Оставь себе. А мыло?

Я кивнула, довольная. Путем долгих экспериментов мне наконец удалось получить мыло, которое не пахло, как дохлая свинья в щелоке, и не сдирало верхний слой эпидермиса. Правда, вместо нутряного сала требовалось подсолнечное или оливковое масло – очень дорогие товары.

Я планировала обменять лишний мед на масло у индианок чероки и сварить мыло и шампунь, которые, в свою очередь, можно дорого сбыть где угодно – в Вилмингтоне, Нью-Берне, даже в Чарльстоне, если мы рискнем забраться так далеко. Не знаю, согласится ли Джейми на такую авантюру; реализация займет месяцы, а мед он может выгодно продать прямо сейчас. Если убедить его, что мыло принесет куда больше денег, чем мед, он не станет возражать.

Однако раскрыть перед ним свои планы я не успела: в коридоре послышались легкие шаги и в дверь деликатно постучали.

– Войдите, – отозвался Джейми и выпрямился.

В комнату просунулась голова мистера Уимиса. При виде моих заляпанных рук он слегка опешил. Джейми дружелюбно поманил его кончиком пера.

– Ну что, Джозеф?

– Сэр, позвольте вас на два слова?

Мистер Уимис был одет как обычно, в рубашку и бриджи, однако приглаженные водой редкие волосы говорили о некоторой формальности визита.

Я поднялась, но он жестом остановил меня:

– Нет-нет, мэм, останьтесь. Дело касается Лиззи, и мне нужен женский взгляд.

– Хорошо. – Я снова уселась, сгорая от любопытства.

– Неужели ты нашел малютке Лиззи подходящего жениха? – Джейми бросил перо в кувшин и указал на свободный стул.

Мистер Уимис кивнул и уселся с достоинством, что не вязалось с его обычной робкой манерой.

– Похоже на то, мистер Фрейзер. Утром ко мне заходил Робин Макгилливрей замолвить словечко за своего парня, Манфреда.

Мои брови полезли вверх от изумления. Насколько я знала, Манфред видел ее от силы раз пять и едва ли обменялся парой учтивых фраз. Без сомнения, Лиззи – девушка привлекательная, хоть и застенчивая, но это все же не тянет на повод для брака.

По мере объяснения стало понятнее. Когда-то Джейми пообещал Лиззи приданое – участок земли, а мистер Уимис, освобожденный от договора, имел право на пятьдесят акров, которые Лиззи также наследовала. Земля Уимиса примыкала к участку Макгилливреев; вместе они составили бы вполне приличную ферму. Судя по всему, выдав замуж троих дочерей, Юта Макгилливрей взялась устраивать брак Манфреда. Перебрав всех свободных девушек в радиусе двадцати миль, она остановила выбор на Лиззи и отправила мужа на переговоры.

– Что ж, Макгилливреи – достойное семейство, – рассудительно заметил Джейми, обмакнул палец в мою чашку и задумчиво принялся водить по промокашке. – Земли у них немного, зато Робин молодец, да и Манфред работяга, насколько я слышал.

У Робина была оружейная мастерская. Манфред прежде работал подмастерьем у другого оружейника в Хиллсборо, а теперь и сам встал на ноги.

– Он заберет ее в Хиллсборо? – спросила я. Для Джозефа это очень важный момент. Он нежно любил свою дочь, и хотя был готов на все ради ее