[97] Гоглидзе, который готов вылизывать задницы московскому зверю и его прихлебателю Берии; да еще этот набозаро [98] Багиров[99] в Баку. Впрочем, опасаться нужно только Гоглидзе. Багиров сидит в Баку, а теперь, после совместной подачи обращений от пятого декабря, Азербайджан — другая республика! А Грузия еще очень даже просто станет суверенной — всего-то и надо проголосовать за выход из состава СССР, и все! Буду[100] сказал, что все готово, и старик Махарадзе обещает помощь всех старых революционеров… очень жаль, конечно, что так не вовремя скончался «стальной лев Революции», но и без него управимся, без него. За легким завтраком — копченая фазанятина, пара ломтиков севанской форели с только что сорванной зеленью, фрукты и большая чашка шоколада с горячими булочками — Мгалобишвили читал свежие газеты. Странно, но до сих пор в них не было ни слова о новом составе Союза. Он уже решил, что нужно позвонить в Москву и узнать у доверенных людей — найдутся и там сторонники! — что это Коба медлит, как телефон зазвонил сам. Дожевывая последний кусок, Мгалобишвили взял трубку:
— Слушаю.
— Герман? — зазвучал в динамике голос Мдивиани. — У нас возникла проблема. Сегодня ночью прилетели следователи из Москвы.
— И что? — По спине пополз неприятный холодок. — Что они собираются делать?
— Они уже делают, Герман, — в трубке отчетливо хмыкнули. — Вывезли тело из городского холодильника в Управление НКВД, задержали охранника Лакобы и сейчас направляются в дом Сухишвили.[101] Мне кажется, что они слишком активны, а?
— Я тоже так думаю, Буду, — ответил Мгалобишвили. — Надо их отвлечь, как думаешь? Кавказское гостеприимство славится по всему Союзу. Вот и займись. Пригласи, угости. Позови артистов, артисток. Пусть поедят хорошей еды, попьют хорошего вина и поймут, что «глухаря» отравили шпионы. Английские, например.
— Сделаю, — в трубке раздался короткий смешок. — Так примем — буквы «му» сказать не смогут.
Майрановский вошел в кабинет с несколькими листами бумаги в руках и удивленной миной на лице. Он положил листы на край стола, за которым сидели Ежов, Новиков, Россохин и Чкалов, и, кашлянув, спросил:
— Кирилл Андреевич, как вы узнали?
— Что определилось? — вопросом на вопрос ответил Кирилл. — Цианфосфорная или метилфторфософоновая?
— Циан и ион фосфора семь плюс… Но как?..
Ежов вдруг сообразил: Троцкий-то умер не случайно. И не случайно у этого красавчика Кирилла на груди новенький орден. Кстати, он ведь сам проводил по комиссии партконтроля заявление парторга из этого… как его?.. Осинфбюро об утрате Новиковым партбилета.
— Товарищ Майрановский, — произнес он веско, — товарищ Новиков не имеет права раскрывать вам всю информацию, которой обладает. Достаточно того, что, работая за рубежами нашей Советской Родины, он добыл важные сведения о ядах.
Этими словами он заслужил одобрительный взгляд Чкалова и благодарные, хотя и недоуменные взгляды Новикова и Россохина. Затем Кирилл сказал:
— Так, товарищи, я могу с уверенностью сказать, чем был отравлен товарищ Лакоба. Это совсем новое вещество, недавно разработанное в Германии. Называется «Табун»… — Он подумал совсем немного и добавил: — Могу предположить, что вещество добавили в коньяк, водку или чачу — в воде он растворяется плохо. Или незаметно нанесли на кожу жертвы. Двух-трех миллиграммов вполне достаточно…
— Тогда скорее всего — на кожу, — заметил Глеб. — Лакоба был слабогрудый и пил мало. Причем в основном — вино.
Все замолчали. Наконец Ежов, откашлявшись, спросил:
— Как вы полагаете, товарищи, каким путем этот «Табун» мог попасть в Союз ССР? По линии наркомата внешней торговли мог?
Новиков отрицательно качнул головой:
— Нет, товарищ председатель. Еще раз подчеркиваю: препарат этот разработан совсем недавно, и к тому же им заинтересовалось командование вермахта. Ручаюсь, что «Табун» мог попасть на нашу территорию только как средство для проведения терактов и диверсий. Через западные спецслужбы, скорее всего — германские.
— Спецслужбы — это шпионы? — уточнил Ежов. — Я тоже придерживаюсь этого мнения. И возможно, через недобитых троцкистских агентов.
Он поднялся из-за стола и обвел всех тяжелым взглядом:
— Об этом нужно срочно сообщить в ЦК и лично товарищу Сталину. Товарищи, прошу вас продолжать работу в определившемся направлении.
Уже на выходе из здания Управления НКВД Грузии Новикова догнал младший лейтенант государственной безопасности. Он еще только начал представляться, как по его нервным движениям, чуть близоруким глазам и бледному, подолгу невидящему солнечного света лицу Кирилл определил — шифровальщик. И не ошибся — младший лейтенант протянул ему узкий голубоватый конверт с грифом «Сов. секретно. Лично в руки».
Сломав сургучную печать, Новиков пробежал глазами текст:
«Багаж, в т. ч. приборы „Л/М“, отправлен. Сопровождает тов. Мильштейн[102] с группой. Рекомендуется
