В то, что иностранец рискнул бы в те… то есть в эти времена подойти знакомиться с девушкам в ресторане, он ни на грамм не верил. Даже в намного более спокойный период правления Брежнева любого иностранца, прибывавшего в Союз, инструктировали о происках зловещего «Кей-Джи-Би», только и ждущего: как бы захватить наивного интуриста в свои кровавые подвалы!..

Но для оценки возможности вербовки сотрудника госбезопасности «Прага» — не самое подходящее место. Здесь действительно дежурили сотрудники НКВД, причем не только внештатники. И если англоязычный мистер об этом не знает, то на Бродвее, 10[49] — или где там сейчас в Британии разведки ныкаются? — даром едят свой хлеб. Не говоря уже про масло. Тогда еще варианты? Попытаться его тихо актировать? А причина? В Норвегии он не засветился — это Кирилл знал наверняка. А в получение зарубежными конторами широкой информации по тому, чем занимается Осинфбюро, откровенно говоря, не верил. Времени мало прошло, чтобы собрать по крохам инфу, систематизировать ее и, путем долгих логических построений, выйти на ключевую фигуру. В этом нет ничего невозможного, и как ни прячься, как ни маскируйся — все равно вычислят, найдут, определят и выйдут на него. Но это — работа не одного года. А что же тогда? А тогда вот что: просочилась информация, что рядом со Сталиным появился новый человек. Кто, что — непонятно, а потому появляется естественное желание — посмотреть на него поближе.

— Я искренне благодарю вас и ваших спутниц за доставленное удовольствие. — Музыка смолкла, и рядом со столом снова оказался «Джеймс Бонд». Он помог Наде сесть и снова склонился в легком полупоклоне: — Позвольте мне отблагодарить и вас, и милых дам.

Не дожидаясь ответа, он подозвал официанта и заказал ему бутылку дорогого розового «Абрау-Дюрсо».

— Включите в мой счет, — бросил он небрежно и сделал было шаг к своему столику, но, видимо, передумал.

Сияя обворожительной голливудской улыбкой на все сорок четыре зуба, он снова подошел к Новикову:

— Разрешите представиться? Я — третий секретарь посольства Британской империи Бертран Вустер.

Кирилл пристально посмотрел на девушек, пытаясь внушить им, что они тут — лишние. Надя поняла первая. Она подхватила Веру под руку, торопливо прощебетала их имена и тут же, извиняясь, потащила свою подругу куда-то. Новиков сделал рукой широкий жест:

— Прошу.

Англичанин уселся за стол и выжидающе посмотрел на Кирилла.

Тот представился, и начался легкий, ничего не значащий разговор: о погоде, о русской зиме, о видах на будущее Коминтерна и международного рабочего движения. Краем глаза Кирилл заметил, что его сопровождающие стоят чуть поодаль, но так, чтобы англичанин никак не мог их увидеть. И вот тут Новиков понял, что в появлении Берти Вустера есть одна странность. Когда они входили в ресторан, его в зале не было. Он пришел примерно на полчаса позже. От британца чуть ощутимо тянуло коньяком — значит, он успел выпить, но не более одной-двух рюмок… Времени на закуску Вустер не тратил, а значит… Он приехал в «Прагу» через сорок три — сорок пять минут после них. И почти сразу пошел на контакт. Вывод? Его предупредили, что Новиков здесь. И предупредили не из Осинфбюро — тогда бы он уже ждал тут или прибыл бы почти одновременно, а кто-то из тех, кто работает в ресторане. Причем этот кто-то понятия не имеет о Кузнецовой и Никитиной, вернее — о месте их службы… Значит, оценочный подход. Посмотреть, как он будет реагировать на контакт, и оценить возможности вербовки. Ну, это мы ещё поглядим, кто кого вербанёт! Кирилл внутренне улыбнулся и сделал свой ход.

— Скажите, Вустер, — медленно произнес Новиков, переходя на чистый английский. — Чем же это вы так досадили своему начальству, что вас послали сюда на встречу со мной?

Англичанин, которого перебили на полуслове, вздрогнул и замолчал. Затем сказал осторожно:

— Почему вы так решили? Я вам мешаю?

— Мне — нет. Если бы вы мне мешали — уже сейчас рассказывали бы о своей подрывной деятельности на Лубянке. Или в другом месте. Но вы мне не мешаете, — Кирилл широко улыбнулся. — Вы мне интересны, так что будьте спокойны.

И не давая Вустеру опомниться, он сделал девушкам знак, разрешающий наконец вернуться к столу. Вскоре вся четверка с удовольствием попивала кофе с фирменными пирожными «Прага», попутно обсуждая, в чем Москва превосходит Лондон, а в чем — уступает.

— …о нет, нет, Кирилл, я не говорю о красоте! — Вустер шутливо поднял руки. — То, что у вас сделали из метрополитена — Альгамбра,[50] дворец Оберона.[51] Вы не видели наше метро? О красоте говорить не приходится, но польза, функциональность! Дюжина дюжин станций! А что у вас?

— Вот только вашему метрополитену, Бертран, уже добрых полвека, если не больше. А у нас его только-только запустили. И двух лет не прошло.

— Но это ничего не значит, — англичанин яростно рубанул рукой воздух. — Вы разорите вашу страну, если будете и дальше возводить эти дворцы под землей! Так нельзя, неразумно, нет смысла!

— Отчего же? — задорно тряхнула головой Надежда, от чего ее роскошная черная грива разметалась по плечам. — Нам не нужно кормить ораву бездельников-капиталистов, у нас нет мироедов-помещиков — вот деньги и найдутся!

Вера была явно согласна со своей подругой, и Кирилл уже хотел присоединиться к ним, но тут чертик, ведающий в учреждении Сатаны интригами, вдруг выскочил из ниоткуда и нашептал ему нужный ответ.

— Скорее всего, сэр, еще две-три линии мы построим в этом стиле, а потом перейдем к более простым проектам. — Новиков вспомнил станции метрополитена его времени, с простой типовой колонной архитектурой. — Конечно, у нас хватит средств даже самую простую станцию облицевать