– А что, нельзя было?
– Ну, если твоей целью было громогласно заявить о своем присутствии – то можно. Поздравляю, засветился ты качественно.
– Не знаю, я никого не видел.
– А чего ж удирал аж через второй слой? – иронично поинтересовался Юрий. – И откуда ты вообще узнал, что спасаться нужно на втором слое?
– Ниоткуда, – хмуро признался Швед. – Я на второй слой вообще впервые в жизни попал. От испуга, наверное.
– И что же тебя так напугало? Дверь? Или мумии?
– Дверь, – честно сообщил Швед. – Она ни с того ни с сего вдруг захлопнулась, я и сбежал, прежде чем сам понял, что бегу. На рефлексах.
– Везунчик ты, Швед, – вздохнул Юрий. – Не уйди ты в Сумрак поглубже, придушили бы тебя там, в подвале. Завернули в простынку, пропечатали и оставили у стеночки, рядом с прочими.
Швед угрюмо молчал. Ощущение, что он прошелся по краю пропасти, отчего-то не возникало. Не чувствовал Швед смертельной опасности ни там, в доме номер восемь по улице Мельникова, ни сейчас, когда вспоминал о визите туда. Но вряд ли Юрий его пугает – зачем? Ворчит, иронизирует – это есть. Лучше бы рассказал что-нибудь полезное, поскольку о чужаках этих он знает явно побольше Шведа. Но в лучших традициях московского Дозора сначала ждет, пока украинцы набьют достаточно шишек.
Может, Юрий и собирался что-нибудь рассказать Шведу, но не успел. Лязгнула, открываясь, входная дверь, и вскоре в комнату вбежал растерянный Симонов.
– Там это… – выпалил он с порога.
– Что? – спросил Юрий с легким раздражением. – Что опять?
– На лабораторию наехали, – пояснил Симонов. – Полкоридора выжгли и украли труп.
– Труп? – удивился Швед. – Того паренька, что Светлые на нас навесили?
– Ага.
– Но кому он нужен? И зачем? – изумился Швед.
– Затем же, зачем в подвале остальные лежат, – буркнул Юра и встал. – Поехали… орлы. Хотя нет, это долго.
В коридоре Юрий степенно обулся, покосился на Шведа, натягивающего кроссовки, и небрежно шевельнул рукой. Во всяком случае, Шведу показалось, что небрежно.
В стене открылся узкий, как щель в заборе, портал. Швед с завистью на это поглядел. Теоретически он и сам знал, как именно провешиваются порталы. Но вот откуда взять и каким образом грамотно перекачать такую прорву Силы… Тут умений Шведа, увы, не хватало. Для этого нужно быть супером. И, кстати говоря, суперы далеко не всегда пользуются порталами. Только в исключительных случаях. Так что можно себя поздравить: случай, стало быть, исключительный.
Прямо из квартиры на площади Победы они шагнули в вестибюль лабораторий. Там и правда сильно воняло горелым, но откуда-то сверху, со второго этажа, – непосредственно у входа ничего необычного не наблюдалось. На лестнице тоже повреждений не нашлось, зато в коридоре второго этажа словно взвод огнеметчиков порезвился. Все почернело и до сих пор слабо дымилось. Дышалось с трудом, невзирая на распахнутые окна. Двери, где они уцелели, тоже были настежь открыты. У входа в собственный кабинет стояли мрачный Аркадий Семенович и перепачканный сажей Ринат. Когда Юрий, Швед и Симонов показались на этаже, оба синхронно обернулись.
Юрий повертел головой, потом подошел к ним, поздоровался за руки.
– Что, кроме трупа? – справился москвич.
– Ничего. Вынули из холодильника и сразу на выход. Ребята пытались помешать… как видишь, не получилось.
– Ты держал тело в холодильнике? Зачем? – Юрий прищурился.
– Больше все равно негде. Не на столе же бросать?
– Тоже правильно… – Юрий вздохнул, вытянул шею и заглянул в кабинет. – Чё, и книги пожгли?
– Слегка. Хорошо, Витя вчера воды привез, так что я устроил тут сеанс капельного полива. Аж сам взмок.
Швед с Симоновым стояли в сторонке и помалкивали.
Внизу скрипнула дверь, и вскоре поднялся Ефим. Поглядел, закашлялся и недовольно протянул вместо приветствия:
– Да-а… Ремонт у нас никогда не закончится.
– Здравствуй, Ефим, – грустно поздоровался Бермас. – Ты у нас по хозчасти пока, да? Принимай, значит…
– В кабинетах то же самое?
– Только в моем.
– Ага, получается, мебель и аппаратура уцелели?
– Более или менее, – вздохнул Аркадий Семенович. – Кроме, опять же, моего ноутбука и чайника в кабинете. Хотя чайник я сам в огонь бросил, каюсь.