нырнул в свое укрытие, ругая себя за то, что оставался на месте слишком долго вместо того, чтобы вернуться к патрулю. Ему следовало сообразить, что враг тоже отправит разведчиков, особенно если они собираются застать римскую армию врасплох.

Сначала он решил попытаться пропустить вражеского разведчика и вернуться к своим парням, но понял, что если тот решит проехать по гребню гряды, то обязательно увидит ауксилиариев и поднимет тревогу. Учитывая то, что варвары прекрасно знают местность и их лошади лучше для нее приспособлены, у врага были все шансы уничтожить патруль. Значит, у него нет другого выхода, как убить разведчика. А еще лучше захватить его живым – если получится, конечно, – чтобы выяснить, что именно затевает враг.

Пандар расслабил пальцы, сжимавшие рукоять меча, и потянулся в сумку, висевшую на боку, чтобы достать железный кастет, который купил в Лондиниуме и использовал в пьяных драках, нередко возникавших между солдатами соперничающих подразделений во время увольнений. Он надел его на пальцы и сжал кулак. Вражеский разведчик проезжал мимо валунов, Пандар слышал тихий топот копыт его лошади, потом уловил запах ее пота и более резкий – всадника. Морда, голова, бок лошади были уже совсем близко. Пандар поставил ноги поудобнее и приготовился броситься вперед. Но тут он наступил на ветку, лошадь вздрогнула, всадник повернул голову, и у него от удивления отвисла челюсть.

Пандар выскочил из-за валуна и, бросившись на варвара, схватил его за руку и стащил с лошади. Воин успел тихонько вскрикнуть, прежде чем опцион ударил его кастетом в висок. Удар пришелся под углом и оставил глубокую рану на голове. Потом оба упали на землю, и лошадь тут же отошла в сторону. Пандар изо всех сил вцепился в правую руку врага, а другой уперся в землю, чтобы остановить падение. Варвар быстро пришел в себя и теперь отчаянно размахивал свободной рукой и лягался, стараясь попасть ногами в тело Пандара. Из раны у него на голове лилась кровь, попадая на лицо опциона.

Воин поднял свободную руку, расставил пальцы и вцепился в горло Пандара. В следующее мгновение того пронзила жуткая боль, и он опустил подбородок, чтобы помешать врагу его задушить. Потом, замахнувшись, с силой ударил кастетом варвара в живот, и тот задохнулся. Пандар почувствовал у себя на лице его горячее дыхание, враг расслабил пальцы, сжимавшие горло Пандара, и дернулся назад так, что между их телами появилось небольшое расстояние.

Пандар пошел в наступление, на сей раз нацелившись в лицо врага, и железный кастет буквально разорвал широкий нос и раздробил кость. Глаза воина широко раскрылись от боли и ярости, из носа полилась кровь, и он злобно оскалился. Пандар снова замахнулся кулаком и вложил весь свой вес в удар, теперь в висок. Голова воина дернулась в сторону, дрожь пробежала по его конечностям, он обмяк и повалился в траву на склоне холма.

Пандар наклонился над ним с поднятым вверх кулаком, увидел, что варвар потерял сознание, и сел на пятки, тяжело дыша. Восстановив дыхание, он снял с руки окровавленный кастет и убрал его обратно в сумку. Лошадь варвара стояла неподалеку, поводила ушами и с опаской поглядывала на Пандара.

– Успокойся, малыш, – ласково проговорил Пандар и начал подбираться к лошади.

Взяв поводья, он принялся гладить ее по морде, пока она не успокоилась, и тогда подвел ее к лежавшему на земле воину. Отрезав несколько полос от туники варвара, связал ему руки и ноги, вставил в рот кляп и положил пленника поперек седла. Удостоверившись, что он не свалится с лошади, Пандар в последний раз взглянул на вражескую армию, шагавшую по долине, быстро прикинул ее размеры и повернулся в сторону гребня гряды и дожидавшегося его отряда ауксилиариев.

– Выйти на поле! – крикнул Макрон, наблюдавший с холма за тренировочной площадкой за воротами форта.

Перед ним раскинулось поле для гарпастума[7] со столбами в каждом углу и неглубокой, заполненной мелом канавой, которая отмечала среднюю линию. Макрон решил включить эту игру в тренировку для иллирийцев, чтобы закалить их и научить совместным действиям.

В игре участвовали две команды по восемь человек, остальные иллирийцы и гражданские, получившие разрешение быть зрителями, стояли по краям площадки и поддерживали своих или поносили команду противника. Офицеры также участвовали в игре, и Макрон не скрывал довольной усмешки, наблюдая за центурионом Фортуном, который с трудом поднялся с земли и передал набитый перьями кожаный мяч команде противника.

Игроки в измазанных землей туниках толкали друг друга, стараясь занять более выгодную позицию возле легионера с мячом в руках, который заметил члена своей команды, выбравшегося из толпы и бежавшего вдоль центральной линии – противники его преследовали, – и бросил ему мяч. Получивший мяч легионер сумел сделать десять шагов от линии, когда соперники догнали его, повалили лицом в грязь и тут же на него навалились, пытаясь отобрать мяч.

Макрон приложил руку ко рту:

– Не сдавайся, Фортун. Продолжай борьбу!

Толстый офицер подтянул пояс туники и рысцой побежал в сторону схватки. Команды боролись за владение мячом, который неожиданно выскочил у кого-то из рук и плюхнулся в лужу у ног Фортуна. Тот немного помедлил, но сумел его подхватить и сделать несколько шагов, прежде чем его сбил с ног игрок команды противника. Зрители взревели от восторга, когда их центурион рухнул на землю, сверху на него навалились другие игроки, и в грязи было трудно разобрать, за какую команду они играют, хотя у некоторых все еще можно было разглядеть красные и синие повязки на правых руках.

Великолепно сложенный игрок со светлыми волосами и бородой растолкал всех, вырвал мяч и помчался к центральной линии. Остальные поспешили к нему, но он отбрасывал их со своего пути с поразительной легкостью, а последнего защитника и вовсе свалил с ног. С торжествующим криком он пробежал