Ты протягиваешь мне бумажку, которую до этого носил за ухом свернутой в трубочку.
Я постукиваю пальцем по цифре 7 рядом с именем мальчика.
— Они все такие маленькие?
— Не все. — Ты разглаживаешь бумажку, прикусывая губами незажженную сигарету. — Но в основном — да.
— Но почему?
Ты вынимаешь сигарету и размахиваешь ею в воздухе, помогая себе рассказывать.
— Более бессмысленного вопроса и во всем мире не найти. Пользуйся словами. Будь конкретной. «Почему» можно сравнить с «бе- е-е» или «му-у-у» или дурацким воркованием, которое издают голуби.
— Почему те, кто просыпается, так молоды?
— Некоторых из них разбудили. Но в основном это неупокоенные. Скорее всего, слишком мало жили. — Ты меняешь тон разговора. — Но у каждого есть своя История, Кензи. И у старых, и у молодых. — Я буквально вижу, как ты аккуратно пробуешь на языке слова, которые собираешься сказать. — Чем История старше, тем крепче она спит. Те, что проснулись, будучи зрелыми, хранят в себе какую-то тьму. Неустойчивость. Это плохие люди. Опасные. Они пытаются выбраться во Внешний мир. И с ними имеют дело Отряды.
— Убийцы Хранителей, — шепчу я.
Ты молча киваешь.
Я напряженно выпрямляюсь:
— И как мне их одолеть?
— Тебе понадобятся сила и навык. — Ты гладишь меня по голове. — И удача. Очень много удачи.
