– Казнь?
– Да. Комендант с удовольствием бы провел ее публично, на Ярмарочной площади, но отец, к счастью, запретил. Зельгард всегда ненавидел этот город и, кажется, только счастлив, что может убивать его жителей, пусть и в виде фаитов.
– Комендант ненавидит Багульдин?
– Да. В сущности, его сюда сослали после Третьего Южного восстания.
– Он был среди восставших?
– Нет, что вы! Он служил в гвардии. И хорошо служил. Но под конец сделал неправильный выбор… Он сам виноват. В любом случае это давняя история. А теперь он показывает людям, как фаиты исчезают. Кричит, что это мерзость.
– Вы так не считаете?
– Не знаю…
Миалинта опять шла вдоль балюстрады и на ходу задумчиво ощупывала под плащом свою руку.
– Фаиты и туман связаны, но никто не понимает как. Кто-то говорит, что двойники стали появляться из-за мглы. Другие уверены, что все случилось наоборот – появление двойников привлекло туман. Но разве они виноваты? Каждый из фаитов – это мы сами, наши несбывшиеся мечты. Жизнь, которой мы испугались.
– Комендант бы с вами не согласился.
– Да… Зельгард думает, это обман и болезнь. Все несостоявшиеся жизни – мерзость и не заслуживают пощады.
– Убирать за собой свою грязь.
– Вижу, вы успели наслушаться его речей.
– У меня была возможность.
– Знаю. Поэтому я и позвала вас на обед.
– Вы?
Я с удивлением посмотрел на Миалинту, надеясь рассмотреть под тенью капюшона ее глаза.
– Да. Услышала про Оэдну… Вы за нее вступились. Редкое событие для нашего города. Еще и в ратуше. Вам повезло, что люди коменданта не убили вас.
– Он хотел отправить меня на Гадрильскую лестницу, но потом решил, что будет забавно наблюдать за мной в городе.
– Это в его духе… От Зельгарда помощи нет. За последний месяц он перебил сотни фаитов, но мгла не отступила. Это не выход.
– А Городской совет? Я слышал…
– Пустые разговоры. Все думают только о себе. Орин обезумел. Все его мастерские работают на пределе. Хочет обогатиться на ярмарке. И знаете что? Он порой настолько спокоен, уверен в своем будущем…
– Орин знает что-то скрытое от вашего отца?
– Может быть… А сейчас он скупает таверны, подворья, торговые лавки, мастерские портных и скобянщиков, даже крестьянские поля… И все – по ничтожной цене, у тех, кто не верит в спасение. Над ним даже посмеиваются. Говорят, он скупает туман.
– Люди думают, что Багульдин станет сумеречным.
– Не все. Но Орину достаточно. Над ним и раньше смеялись, однако его это не останавливает. Два года назад он приобрел старую, заброшенную ветку Карнальской каменоломни. Каменоломня давно выработана, но кто-то нашептал ему, что ветку закрыли преждевременно. Орин поверил. Безумная, отчаянная попытка обогатиться. Хватило одного месяца пустых работ, чтобы понять их бессмысленность.
Но такие ошибки только раззадоривают Орина. И остановить его невозможно. Туман для него стал настоящим подарком. По крайней мере, так он думает.
Отец вынужден в свою очередь выкупать другие дома, чтобы не потерять город. Он надеется потом вернуть их прежним владельцам по такой же цене. И знаете, что самое смешное? Если туман отступит, Орин первый отправит гонцов к эльгинцам[16] в Матриандир с донесением, что наместник Багульдина воспользовался общим несчастьем и по дешевке отбирал у своих горожан все самое ценное. Уверена, он так и сделает.
– Орин сам бы не отказался пожить в резиденции наместника?
– Наследников Торгорда давно изгнали из престольного Вер-Гориндора. Говорят, что изгнали несправедливо, по навету одного из приближенных к ойгуру, но сейчас это не имеет значения. Орин мечтает вернуть богатство и силу своему роду. Возвратиться на Эридиус и восторжествовать. Если не самому, то, по меньшей мере, в виде своего наследника.
– Эрина?
– Да. Хотя Эрин, кажется, не очень доволен такими планами… Благоразумие моего отца было тюрьмой для Орина. А теперь все изменилось. Отец ослаб, и Орин пользуется этим. Делает все, чтобы наш город стал здравным. Хочет, чтобы к нам приезжало отдыхать как можно больше богатых семей. Уже