Миша в сердцах швырнул трубку телефона на место.

- Ох, уж, этот мне Степанов! Вечно он... сначала отмочит что-нибудь сгоряча, а потом делает! И сколько нам ещё с ним возиться!..

- Пока не упечем далеко и надолго, - с улыбкой ответил Артем.

- Нет, - вполне серьезно возразил Миша. - Степанова нам нужно беречь. У нас и контакт наладился, и все его крутые выходки - это отрыжка прошлого, так сказать, уж больно он хочет стать цивилизованным. И, в конце концов, он в город вкладывается так, как другой бандюга вкладываться не станет. Если мы зачистим Степанова, то на его место такие рожи полезут, что нам же головной боли прибавится, паковать их и отсылать по назначению малой скоростью... А с чего он вдруг решил, что за всеми его неприятностями Фонтан стоит? - этот вопрос Миша скорее задал самому себе, чем кому-то из нас.

- Наверно, потому что Фонтан север держит, а неприятности на Степанова с севера нагрянули, - предположил Артем.

- Да, скорее всего... - Миша рассеяно кивнул, глубоко задумавшись о своем. - Где они сбор наметили?

- В ресторане 'Изба'. Ну, этот придорожный ресторан на шоссе, которое ведет на Санкт-Петербург и Псков. На пять вечера. То есть, совсем скоро уже.

- Вот что, - распорядился Миша, - возьми кого-нибудь себе в подмогу и дуй в компьютерный салон. Собери информацию на всех, кто там находился, когда зашли ребята. А мне пусть машину подадут. Ну, и двух парней прихвачу, для солидности.

- На 'стрелку' поедете? - догадался Артем.

- Вот именно. Нам бандитских разборок допускать нельзя. Иначе такая каша заварится, которую никто не расхлебает.

- Понял! - и Артем исчез из кабинета.

- И мы с тобой поедем! - тут же сказал Ванька.

- И думать не смейте! - впервые я услышал, как Миша может рявкнуть.

- А что такого? - попер напролом мой братец. - Бандитская 'стрелка' это жутко интересно. Мы никогда в жизни 'стрелки' не видели - и когда ещё увидим, если сегодня не посмотрим! И потом, раз мы с тобой, с нами ничего не случится... А если ты нас не возьмешь, - с угрозой добавил Ванька, - то мы все равно до 'стрелки' доберемся, сами!

- Что-о? - у Миши от такой наглости округлились глаза. - Да я вас сейчас арестую и в наручниках сдам на руки родителям, вот и вся недолга!

- У тебя времени не будет завернуть на остров! - парировал Ванька.

- Кто-нибудь другой доставит! - объясняясь с нами, Миша снял куртку, отстегнул наплечную кобуру с пистолетом и убрал пистолет в сейф. Потом опять надел куртку. Мы так поняли, что он решил, что оружие на 'стрелке' будет абсолютно лишним - явившись без оружия, он ещё больше задавит всех своим авторитетом.

- В чем-то Ванька прав, - рискнул подать голос я. - Если тебя Степанов очень уважает, то к нам он просто очень хорошо относится, от всей души, особенно после того, как мы его выручили, сами при этом чуть не гикнувшись. И потом, если мы сядем в этом ресторане в уголке, будто ты добрый дядюшка, который племянников повез пообедать, то тебе будет легче 'разводить' ситуацию...

- Слова-то какие знаешь - 'разводить'! - фыркнул Миша.

- И ещё потом, - упорно продолжал я, - раз уж мы нежданно-негаданно влипли в эту историю и какие-то важные доказательства нашли, то, может, как раз наше свидетельство - наше личное свидетельство - и убедит Степанова не поднимать бучу. Ведь если к нему в офис проникали, подбросить эту дискету, и на нас так быстро напали, не успели мы обмолвиться, что владеем важными уликами - то и ежику понятно, что под Степанова копает кто-то здесь, в Городе, и какой-то там Фонтан ни при чем... Кстати, кто он такой, этот Фонтан?

- Да есть такой... - пробормотал Миша. Он опять поглядел на нас. Ладно, поехали. Вы, честное слово, и утопиться с вами за компанию уговорите, если топиться вздумаете!

- Ура!.. - закричали мы с Ванькой.

- Никаких 'ура', - нахмурился Миша. - И вообще, вести себя в ресторане тише мыши. Я, может, только потому и беру вас с собой, что не хочу оставлять без присмотра. При мне целее будете, даже на бандитской 'стрелке'. Пока вы у меня на глазах, вы ничего не отмочите, никуда не сунетесь, не затеете очередное шальное расследование, если вам очередная 'великая' мысль в голову ударит. Отправлять вас домой я боюсь и с самым надежным человеком. Ведь вы и от него сумеете удрать, гады, если очень постараетесь, а потом таких дров наломаете... Все, в путь.

И мы спустились вниз. Машина ждала - мощный джип, которого мы ещё не видели.

- Вот это тачка! - восхитился Ванька. - Откуда она у тебя?

Миша рассмеялся.

- В области добился. Ох, и крутиться пришлось! Этот 'джип' раньше принадлежал одному негодяю, который получил двенадцать лет с конфискацией имущества... Залезайте, на заднее сидение!

Мы забрались в машину, Миша сел рядом с водителем - крепким сосредоточенным парнем - второй крепкий сосредоточенный парень сел на заднее сидение рядом с нами и, когда машина отъехала, мы продолжили разговор.

- И этот джип ты выбил для себя? - спросил я.

- Не для себя, а для ведомства, естественно. Конфискованное имущество поступает в доход государства, а потом им распоряжаются по разному. Могут на аукцион что-то выставить, могут что-то по государственным учреждениям распределить. Вот я и доказывал, что этот джип не надо выставлять на аукцион, а надо отдать нам. Мол, и город у нас туристский, и представительный вид нужно блюсти, такому-то заведению, как наше, которое в глазах граждан ронять нельзя, и по работе нам ещё одна могучая машинка нужна позарез... На этот джип охотников, конечно, было много, но мы победили, - Миша ласково похлопал по приборной доске джипа. - Отличный парень! Мне кажется, он сам радуется, что может хорошим людям послужить, после того, как столько лет служил какому-то поганцу! Бегает - только пофыркивает от удовольствия.

- Так кто такой Фонтан? - спросил Ванька.

- Храпатый Александр Емельянович, по кличке Фонтан, - стал объяснять Миша, - Держит под своими лапами территорию к северу, по ту сторону Волго- Балта. По-настоящему, его 'владения' начинаются где-то за старой лагерной зоной, хотя и с лагерным начальством он связан, и, вообще, начинал с того, что помощь 'общака' на зону шла через него, а заодно и междулагерный телеграф через него работал. Степанову с ним делить долго было нечего, но теперь Степанов развернулся и в ту сторону поглядывает. А Фонтан, он вовремя не расчухал, что надо покрепче с производством и с легальным бизнесом завязываться. Ну, держит, например, он весь бензин на своей территории, все бензоколонки. Степанов тоже держит. Но между ними есть разница. Если Степанова убрать, то все наши бензоколонки начнут плохо работать. И перебои возникнут, и разбавлять бензин начнут, и оборудование посыплется. Потому что Степанов в это дело вложился, а не только с этого дела деньгу гребет, и, если деньги Степанова, вложенные в это дело, сгинут его исчезновением, то придется заправщикам туго. На любой мелкий ремонт придется из своего кошелька наскребать. При этом, у Степанова все официально оформлено - пайщик он в бензиновом бизнесе, акции у него. И владельцы бензоколонок с ужасом думают, что будет, если акции Степанова окажутся у кого-то другого. Потому что другой - он может пощады не дать, да и в их проблемы вникать не будет. А при Степанове они забыли, что такое всякие комиссии и проверяющие. Потому что, да, Степанов с них дань берет, но при этом из этой дани централизованно платит всем службам. Санитарной, там, пожарной, технадзору, кому еще... И если кто-то слишком жадный решит дополнительно подкормиться с бензоколонки, подъедет со своими полномочиями и скажет: 'Значит, так - или такие-то бабки мне на стол, или я вашу бензоколонку закрою и лицензии лишу, потому что у вас то-то и то-то не соответствует...' - ну, к примеру, пожарной безопасности, то что будет? А будет то, что владелец бензоколонки снимет трубку, позвонит Степанову и жадный фраер с треском вылетит с работы, а то ещё уголовное дело о вымогательстве и коррупции против него возбудят. И милиции хорошо - лишний плюсик в статистике разоблачения взяточников. Словом, повторяю, если Степанов исчезнет, все это очень скоро на себе почувствуют. А вот если Фонтан исчезнет - никто этого не заметит. Нет, заметят, конечно. Те же заправщики вздохнут с облегчением, что поборы меньше стали, но, по большому счету, никому не будет ни тепло, ни холодно. Потому что Степанов позаботился о том, чтобы врасти корнями и чтобы, если его будут валить, дрожь по земле прошла, а Фонтан - нет. А бензоколонки - это, я вам говорю, так, для примера привел. В других областях бизнеса то же самое. А уж о том, чтобы заводы поднимать, как делает Степанов, Фонтан никогда и не думал!

- Но ведь и то, чем Степанов занимается, это выходит чистой воды уголовщина... коррупция и разбой, - сказал я.

- Верно, - кивнул Миша. - И тут приходится... ну, так сказать, регулировать. У нас ведь в стране все перетряхнулось сверху донизу, и новая жизнь понемногу налаживается. И наладится, факт. Но когда такое мощное брожение в стране, то любой власти не под силу со всем справиться. То есть, выход есть - полстраны пересажать. Но это не выход, а тупик. Когда люди боятся, они очень быстро работать перестают, и тут только зубы на полку... Вот и выходит, что лучшая стратегия и тактика - поощрять тех, кто старается перейти в законный бизнес, делать что-то стоящее, и, первоначальный капитал урвав всеми правдами и неправдами, больше закон не нарушать, и, наоборот, давить тех, кто остается в уголовном мире и продолжает жить 'по понятиям'. На 'понятиях' далеко не уедешь, не дальше, чем на страхе и повсеместных лагерях. И, главное, такие люди сами себя в тупик загоняют. Вот, скажем... Вы проходили уже в школе про две системы земледелия?

- Интенсивное и экстенсивное, - кивнул Ванька. - Мы совсем недавно это изучали.

- А я тем более это прошел, - сказал я.

- И чем они отличаются друг от друга? - спросил Миша.

Похоже, он был сейчас очень серьезен. Он даже повзрослел как-то.

- Ну... - я пожал плечами. - Это ж всем известно. Интенсивное земледелие - это когда люди сидят на одном месте, удобряют почву, дают годик отдохнуть то одному полю, то другому, и почва все время плодоносит. А экстенсивное - это когда племя оседало на каком-то месте, использовало землю до тех пор, пока земля совсем не истощалась и не переставала плодоносить, и тогда они бросали это место и переходили на другое, а истощенной почве требовалось много лет - десятки, иногда - чтобы восстановиться.

- Вот-вот, - закивал Миша. - Знаете, значит. Так вот, если Степанов это интенсивное земледелие, то Фонтан - экстенсивное. Он только берет, высасывает соки и, естественно, ему начинает не хватать. И тогда он начинает поглядывать вокруг, где бы там у кого можно было оттяпать кусок пожирнее.