пока ксоталанки не нашли и не прикончили нас!

Она перевела взгляд с его взволнованного отталкивающего лица на череп, тлеющий потусторонним светом на полу рядом с мертвецом. Он походил на ночной кошмар, этот череп, явно принадлежавший человеку, но и чем-то неуловимо отличающийся от человеческих. При жизни его обладатель наверняка выглядел как какой-нибудь монстр. Жизнь? Похоже, он до сих пор жил собственной жизнью или ее подобием. Челюсти зевнули ей в лицо и зловеще клацнули. Свечение стало ярче, обретая багровый оттенок, но ощущение нереальности происходящего оставалось; вся жизнь была сном… И только взволнованное лицо Текотля вырвало ее из объятий темной бездны, в которую она соскальзывала.

– Не смотри на череп! Не смотри на него! – Его голос доносился до нее словно из бездны пространства и времени.

Валерия тряхнула головой, прогоняя наваждение, как лев встряхивает гривой. Зрение вернулось к ней. Текотль болтал без умолку:

– При жизни в нем обитал мозг верховного колдуна! В нем до сих пор живет магия, призванная из потустороннего мира!

Выругавшись, Валерия стремительно, как пантера, прыгнула вперед, и череп разлетелся тлеющими углями под ударом ее меча. Где-то – в этой комнате, или в самых дальних уголках ее сознания, или в бездонной дали – раздался нечеловеческий крик боли и ярости.

Текотль схватил ее за руку, продолжая верещать:

– Ты разбила его! Уничтожила! И теперь все черное искусство ксоталанков не сможет возродить его! Идем же! Идем отсюда быстрее!

– Но мне нельзя уходить, – запротестовала она. – У меня здесь недалеко друг…

Огонь, вспыхнувший в его глазах, заставил ее умолкнуть. Он смотрел куда-то поверх ее плеча, и на лице его проступило выражение смертельного ужаса. Она резко развернулась в тот самый миг, когда четверо мужчин вбежали в комнату через разные двери, устремившись к парочке, застывшей в центре зала.

Они походили на остальных, которых она уже видела: те же самые канаты и бугры мышц на поджарых руках и ногах, те же самые прямые иссиня- черные волосы и тот же безумный блеск в глазах. Они были одеты и вооружены так же, как и Текотль, разве что на груди у каждого был нарисован белый череп.

Не прозвучало никаких боевых кличей или объявления войны. Подобно кровожадным тиграм, ксоталанки атаковали своих врагов, чтобы убить. Текотль встретил их с мужеством отчаяния, нырнул, уходя от взмаха меча с широким лезвием, схватился с его обладателем, и оба повалились на пол, где принялись кататься и драться в жутком молчании.

Оставшиеся трое набросились на Валерию, глядя на нее налитыми кровью глазами бешеных собак.

Она убила первого, когда он оказался в пределах досягаемости, не успев даже замахнуться, и ее прямой длинный меч развалил ему череп. Валерия отпрыгнула в сторону, уходя от одного выпада и одновременно парируя рубящий удар. Глаза ее заблестели, а на губах заиграла безжалостная улыбка. Она вновь стала Валерией из Красного Братства, и свист рассекаемого ее клинком воздуха зазвучал брачной песней у нее в ушах.

Меч ее обошел вражеский клинок, готовый парировать ее удар, и на шесть дюймов вонзился в брюшину, защищенную кожаным панцирем. Мужчина сдавленно охнул и повалился на колени, но его место занял его высокий товарищ и принялся в зловещем молчании осыпать ее ударами, вынудив Валерию перейти к глухой защите. Она хладнокровно шагнула назад, парируя его выпады и выжидая возможности нанести смертельный удар. Не сможет он бесконечно вращать перед собой этот стальной вихрь! Рано или поздно, но рука его устанет, он ослабеет, начнет задыхаться и спотыкаться, и она вонзит ему свой клинок прямо в сердце. Уголком глаза она заметила, что Текотль стоит коленями на груди своего противника и пытается высвободить руку, в которую тот вцепился мертвой хваткой, чтобы вонзить ему в сердце кинжал. На лбу ее противника выступил пот, а глаза его пылали, как горящие уголья. Как он ни старался взвинтить темп, у него не получалось ни сломать ее защиту, ни выбить у нее меч из рук. Он задышал шумно и с хрипами, а его ударам уже недоставало точности. Валерия шагнула назад, чтобы выманить его на себя и заставить раскрыться, – и почувствовала железную хватку на своей лодыжке. Она совсем забыла о раненом мужчине на полу.

Встав на колени, он обеими руками обхватил ее за ноги, и его товарищ торжествующе заорал и обрушился на нее с удвоенной силой, готовясь нанести ей удар в левый бок. Валерия отчаянно рванулась, стараясь освободиться, но все было тщетно. Она, конечно, могла избавиться от смертельной угрозы, перерубив держащие ее руки, но, стоит ей опустить меч, как кривой клинок высокорослого противника разрубит ей череп. Раненый тем временем, подобно дикому зверю, впился зубами в ее незащищенное бедро.

Валерия опустила левую руку и схватила его за длинные волосы, заставляя запрокинуть голову, так что он оскалился и закатил глаза. Высокий ксоталанк вскрикнул и прыгнул вперед, обрушив на нее чудовищный удар. Она неловко парировала его, и клинок плашмя ударил ее по голове, так что из глаз у нее посыпались искры. Валерия пошатнулась. Кривой меч взлетел снова, сопровождаемый торжествующим воплем, – а потом за спиной ксоталанка выросла огромная тень и синим росчерком сверкнула сталь. Воин захлебнулся криком и рухнул как подкошенный, разбрызгивая мозги. Череп его буквально разлетелся на куски.

– Конан! – выдохнула Валерия. В порыве бешеной радости она повернулась к ксоталанку, которого все еще держала за волосы. – Сдохни, пес из преисподней!

Клинок ее со свистом рассек воздух, описывая сверкающую дугу, и обезглавленное тело повалилось ей под ноги. Девушка отшвырнула голову в другой конец комнаты.