Всё же было хорошо.

Он звал её, но Мередит исчезла. Док отключил компьютер и вышел в приёмную. В одном из зеркал на стене он увидел своё лицо, и оно показалось ему неожиданно постаревшим. Была ли вся его жизнь бестолковой и одинаковой, как этот день? Он не помнил. Где он родился? В Монреале, кажется. А где учился?

Как фамилия Марка и кто он вообще такой?

Док полез в мини-бар и нашёл там бутылку дешёвого виски. Хватив залпом треть, он решил пройтись. В задумчивости брёл по берегу залива, стуча донышком толстого стекла о придорожные скамейки.

Девочка сидела у сада. Хоть в чём-то постоянство. Он устало опустился на корточки рядом с её скамейкой.

Пахло сиренью – сладко и холодно.

– Ты похожа на мою дочь, – язык немного заплетался. – Это единственное, что я знаю о тебе.

– Что с тобой? Почему ты несчастлив? – Девочка резко вскочила, сжав кулачки.

– Я лишь хочу знать, что происходит, – развёл он руками в пьяном жесте отчаяния.

– Тебе нравится этот город и парк. Тебе всегда было хорошо здесь!

Бутылка полетела в кусты, а Док рявкнул:

– О чём ты, чёрт побери?

Собственный надломленный голос звучал будто издалека.

Из глаз девочки брызнули слёзы, она всхлипнула и бросилась в парк.

Он было рванул за ней, но вдруг замер. Откуда-то из гаснущей ясности сознания пришла мысль: «От себя не убежишь».

– Эй! Эй, послушай! Прости, я не хотел тебя пугать!

Шлем, наверняка просто нужно снять дурацкий шлем. И как следует поспать. Всё это – голографические проекции.

Он нашарил сигареты и спички по карманам, закурил.

– Ты же одна из подпрограмм, – пробормотал он, хлопнул себя по лбу и рассмеялся. – Повсюду нестыковки, кусочки без единства мозаики. То, чего не может быть. Ты поможешь мне разобраться?

Девочка показалась на дорожке. Она выглядела здорово удивлённой.

– Так ты всё понял?

Он присел на корточки, затушил бычок о землю и зарылся рукой в жёсткие седеющие волосы.

– О да! Не бывает новых газет в старых коробках. По вторникам я всегда встречаюсь с Марком, да и Мередит всегда рядом. Знаешь, мне ведь так плохо без неё, хоть и мрачная девчонка. Когда я решу этот баг и вернусь в свою реальность, я обязательно спрошу, как тебя зовут. Идёт?

– Идёт, – просияла девочка. – И мы погуляем?

– Ты очень похожа на мою дочь, так что если твои родители не будут против, я свожу тебя в Игродом и куплю столько сахарной ваты, сколько пожелаешь!

– Хорошо! – заливисто рассмеялась девочка, запрокидывая голову.

– Вот и славно! – хлопнул он себя по бёдрам и поднялся. – А пока что у нас есть задачи. Итак, какие мы имеем исходные данные – прежде всего, проблемы с датой и временем. Пожалуй, мне стоит вернуться к себе и проверить офис на остальные «якори» вроде газеты. Это как ступеньки, понимаешь. По ним можно вернуться в реальность, если вытягивать их одну за одной. Не волнуйся, что-то мне подсказывает, что прежде такое случалось.

– Так ты в порядке? – уточнила девочка.

– В полном! – теперь уже он рассмеялся и помахал ей рукой.

Она помахала в ответ. На подушечках её пальцев светились голубые диоды, обозначая контакты суперреальности.

Нужно исправить этот баг да побыстрее.

Всё должно быть как прежде. Это бесчеловечно и отвратительно, что без своих знаний он никому не нужен – кроме Марка и Мередит. Иногда он их даже ненавидел. Только больше у него никого не было.

Мередит сидела на краю стола и нервно курила. Худая, с короткими чёрными волосами, она была похожа на изогнувшееся агонизирующее насекомое. Длинные тонкие пальцы барабанили по лакированной столешнице.

Вошёл Марк, обмахиваясь тонким планшетом. Отрывной календарь на стене громко шелестел под кондиционером, а снаружи за окном стояла жара. Последние два лета здорово иссушили округу.

Девушка повернула голову к вошедшему.

– Ну-с, – пробасил Марк. – На чём мы остановились вчера, дорогая? Полночи баги ловил да обходил цепи антивирусов – умаялся. Может, кофейку? Я слышу божественный аромат. Значит, Док уже здесь?

– Я так больше не могу, – прошептала она одними губами. – К черту всё.