жидкость и закашлялась. Придя немного в себя, взглянула на Армана и заметила в его глазах тревогу.

— Все нормально, — постаралась улыбнуться девушка. — Но когда я смогу вернуться к бабушке?

— Если хочешь, то завтра. Я помогу перебраться.

— Спасибо. И для меня правда много значит, что ты остался со мной.

— Для меня тоже.

Арман улыбнулся, подошел к двери и, прошептав заклинание, чтобы все кружившие под потолком светлячки — маленькие переливающиеся шарики — потухли, ушел, пожелав напоследок:

— Сладких снов.

Рей расплылась в улыбке.

Поворочавшись, она свернулась калачиком и закрыла глаза, пытаясь заснуть. Сон не шел. То ли сказывалось то, что она совсем не устала, то ли просто напала бессонница, но, промаявшись с час в бесплодных попытках, девушка села на кровати. Оглядела свою ночную рубашку, в какие одевали, наверное, всех больных, и, тяжко вздохнув, поднялась на ноги. Стоять было сложно. То и дело Рей кренилась на бок, и только близость кровати и возможность за нее ухватиться спасали от неминуемого падения. А так хотелось уйти.

Девушка чувствовала, что в происходящем есть что-то неправильное, но это что-то постоянно ускользало, как и уходящий от ответа Арман. Кто же он? Она собрала по крупицам все, что получилось выкроить из его слов. И пусть Рей обещала не спрашивать о его прошлом, не думать об этом слова она не давала.

Арман был богат. Это не поддавалось сомнению. Купить столько шоколада за раз, да и драгоценности, о которых он говорил. А ведь он не шутил, он просто пошел на поводу у нее и согласился взять свои слова назад, только чтобы она не беспокоилась.

Красив. И пусть красота воспринималась субъективно, но в его случае это был факт. Даже ведьме Лили он понравился.

Хорошо одет. Но это обстоятельство можно отнести к первому. Иметь вкус мало, чтобы выглядеть хорошо, нужны еще и средства, чтобы это себе позволять.

Обучен манерам. Каждый раз рядом с ним Рей непроизвольно вспоминала этикет и едва удерживалась, чтобы ему не последовать. Но разве та девушка, которой она была сейчас, могла его знать? А он знал.

Охрана. Да, это уже не только богатство, но и статус. Вкупе с тем, что на фабрику приехал королевский посланец, а Рискар признает лидерство Армана. Да, Рей, сказка слишком затянулась. И пусть расставаться всегда больно, но лучше разорвать узы сейчас, пока они еще не так крепки. У тебя есть немного времени до начала лета, когда Васса позовет тебя назад, то есть осталось всего десять дней. Но как их провести, это только ее выбор. А после… Сказка кончится, и больше они уже не увидятся. Нельзя.

Рей аккуратно отошла от кровати на шаг и медленно побрела к окну, держась за стену. Уселась на подоконник и, пользуясь тем, что шторка скрывала ее от любопытных глаз, рассматривала внутренний дворик гостиницы, на который выходили окна ее комнаты. Над двориком кружились светлячки. Вспыхивали, реагируя на очередного гостя, следовали за ним до выхода или входа и вновь возвращались в свой хоровод. В многообразии их оттенков, в окружении темноты, сад казался загадочным островом. Деревья отбрасывали причудливые тени, а сами листья и веточки светились всеми оттенками радуги, отражая сияние светлячков. Но вот хоровод распался. Огоньки устремились к мужчине, что отворил калитку, и Рей в их ярком сиянии увидела лицо Эскеля.

Инквизитор выглядел уставшим. Его плащ зацепился за небольшой заборчик, что отделял клумбу от дорожки, и Эскель, не останавливаясь, просто рванул его, разрывая. Рей услышала, как хлопнула дверь и, уже на самой грани слышимости, как что-то быстро докладывает ночной дежурный. А после шаги по лестнице, тихий стук в соседнюю дверь. Девушка не сдержалась и медленно прошла к двери, стараясь не скрипеть и не упасть, выдавая свою бессонницу.

— Милорд уже лег? — Рей услышала усталый голос инквизитора.

— Еще нет, — спокойно ответил Рискар.

Далее едва слышимый стук двери, и голоса вновь исчезли. Рей поспешила вернуться на подоконник. Везение это было или невезение ведьмы, но оно не подвело ее и сейчас. В соседней комнате было открыто окно, и до Рей вместе со свежим воздухом доносились голоса. Сначала едва различимые, но с каждой фразой все более резкие и громкие.

— …поговорить с ней.

— Нет, — решительный голос Армана.

— …причастна? …наш кукольник?

— Она… не приближайся.

— Решил поиграться?

— Это другое. — Рей не видела лица Армана, но почему-то решила, что он нахмурился.

— А твоя невеста как?.. Но ничего. Я подожду… Девочка потеряет для тебя ценность.