ведьме все, что та хотела знать. А та хотела немало: когда сменяется стража, сколько инквизиторов в городе, как часто они его покидают, когда докладывают начальству, в общем, все то, что могла случайно услышать Тереза от отца. После разговора Тереза ничего не помнила вплоть до момента возвращения домой. Но после этой встречи провалы в памяти стали появляться все чаще. Вот и сейчас она не знала, как оказалась у Рей.
— Ведьма твоя Лили, — постаралась легкомысленно сказать Рей. — Зачаровала тебя. Сходи к дежурному инквизитору и все расскажи, они помогут.
— А чары? А вдруг я как выйду, снова куда-нибудь не туда сверну?
— Чары я сняла, и поэтому дай мне клятву, что про меня никому не скажешь.
— А ты? — До Терезы начало доходить. — Ты тоже ведьма?
— Клятву.
Тереза послушно поклялась, но любопытства это не остудило.
— Да, — хмуро призналась девушка.
— Ой, а можно ты мне отвар один сваришь? А то наша ведьма ребеночка родила и в столицу уехала, а прыщи… Они не хотят обычными средствами выводиться. Только тем, что она варила. Рецепт Милика оставила, сказала ее смене передать, а ведьму задержали и когда пришлют — неизвестно, а мне на люди показаться стыдно, приходится таким слоем косметики замазывать, что осыпается.
— Пришлешь письмом. Нечего тебе сюда ходить. А путь забудешь.
— Но…
— Забудешь.
— Ладно.
— Иди уж.
Рей неодобрительно покачала головой и выставила гостью обратно на улицу Святого Мартина.
Поминутно оглядываясь, Тереза шла домой. Вот ее лицо озарила счастливая улыбка — все еще помнила дорогу, но в следующий миг взгляд расфокусировался, и, собравшись, она уже не знала, как здесь оказалась. И только одна мысль — сходить к инквизитору, бойко билась в ее голове.
Гордон Трей только приступил к ужину, когда ему сообщили, что в холле ждет девушка и хочет серьезно поговорить с кем-нибудь из инквизиции. С сожалением взглянув на ставший вдруг таким аппетитным ужин, он распорядился перенести его к нему в покои. Сам же, расплатившись, ушел за девушкой. Вышеозначенная особа чуть испуганно замерла на диванчике. Одета она была хорошо, и Гордон мысленно причислил ее к элите города.
— Вы хотели меня видеть?
— Господин инквизитор, — поднялась она с места. — Прошу вас, помогите мне.
— Чем я могу вам помочь?
Такой простой вопрос заставил девушку задуматься.
— На мне были чары, — медленно начала она, — возможно, еще остался след. И я должна вам рассказать про Лили. Непременно должна.
— Лили Силь? — Тереза кивнула. — В таком случае давайте пройдем наверх. Думаю, лорду Эскелю будет интересно выслушать вас.
Лорд Эскель и впрямь с интересом выслушал историю девушки, проверил, все ли чары были сняты, и отпустил. Гордон проводил ее до дверей и вернулся. Элиан потягивал вино и усмехался.
— Интересная ситуация, правда?
— Вам кажется, милорд?
— А разве нет? Жили-были маг и ведьма и творили они всякие богомерзкие дела, пока вдруг не решили затянуть в лес кукольника. Мага кукольник нам сдал, а ведьме дал шанс сбежать, но это и понятно. Ведьма ведьме помогает. Далее, мы находим признание ведьмы, которое появляется спустя час после ареста мага. Фора так сказать, которую наш кукольник дал ведьме. Ведьма сбегает, но последствия ее колдовства остаются. И кукольник снова нам помогает. Более того, дает нам снять образец магии ведьмы, тем самым практически подписывая той приговор. Как считаешь, интересная история получается? И еще более интересно, что нам предстоит сделать?
— Дать орден? — усмехнулся Гордон.
— Возможно. За Селиана награда обещана была, за помощь инквизиции также причитается, но наш милый помощник не появляется. Хотя светлой ведьме, которая бы сняла чары просто из сострадания, скрываться тяжело. Значит, в городе все еще есть наш милый кукольник, который не попадается нам, но помогает. Интересная ситуация, не правда ли?
— Поднять всех, чтобы прочесали город и окрестности?
— Не торопись. А если наш кукольник, к примеру, переболел одной милой болезнью. Найти его так мы не сможем, только спугнем. Сделаем иначе. Пригласим цирк. В город он приезжает редко, а если билеты сделать бесплатными, то придут все. Кто не придет — обыщете. Точно так же и на входе. Пока
