Под негромкие вежливые фразы Тах двинулся дальше. Он ощущал взгляд, буравивший ему спину, но оглядываться не стал. Поощрять этих милых девушек не следует. Он обречен на то, чтобы их разочаровать.
Грег, конечно же, в свое время сделал большинство кандидатов своими марионетками. Это не представляло особой сложности. Грегу достаточно было просто на несколько секунд к ним прикоснуться. Долгого рукопожатия вполне хватало: Кукольник успевал воспользоваться мостиком и заползти в голову другого человека, а там бродить по пещерам скрытых желаний и эмоций, пробуждая к жизни всю имевшуюся там грязь.
После того как связь была установлена, Грег больше не нуждался в физическом контакте. Достаточно было марионетке оказаться в нескольких сотнях метров – и Кукольник совершал прыжок.
Грег искусно использовал Кукольника в ходе кампании, заставляя кандидатов спотыкаться при ответе на какой-то вопрос или слишком резко и открыто высказывать свои позиции. Он делал это до тех пор, пока в конце процесса выдвижения кандидатов Гимли не начал вмешиваться, сделав Кукольника слишком непредсказуемым и опасным.
Но, даже имея удобный шанс, он не тронул Джесси Джексона. Преподобный был харизматичен и решителен и к тому же оказался прекрасным оратором. Грег даже восхищался преподобным: в ходе кампании он один был столь открыто прямолинеен, совершенно не опасаясь делать смелые заявления. В отличие от остальных Джексон был идеалистом, а не прагматиком. Это работало против него.
К тому же Грег по опыту знал, что предубеждения совершенно реальны. Обычно человеку легко выражать сочувствие на словах и очень сложно действовать.
Предубеждение против джокеров было реальным. Предубеждение против чернокожих – тоже. И без помощи Кукольника Джексону не стать президентом, даже если его выдвинут кандидатом от партии.
В этом году – не стать. Пока – нет.
Грег не осмеливался говорить об этом публично, но знал он и то, что Джексон это понимает, что бы он при этом ни говорил. И потому Грег не мешал Джексону идти своим путем. В чем-то благодаря этому кампания перед первичными выборами стала только интереснее.
Теперь, когда Кукольник выл где-то в глубине его разума и стал слишком неуправляемым, чтобы снова получить свободу, Грег был вынужден признать, что, возможно, совершил ошибку. Иначе сейчас все было бы намного проще.
Преподобный Джексон сидел напротив Грега в массивном кожаном кресле, скрестив ноги в безупречно отглаженных черных брюках, в туго затянутом на шее дорогом шелковом галстуке. Находящиеся в штаб-квартире Джексона помощники притворялись, будто не смотрят на них. Двое сыновей Джексона сидели по обе стороны преподобного на венских стульях.
– Барнет превращает вопрос о правах джокеров в насмешку, – говорил Грег. – Он распыляет внимание, привлекая все заинтересованные группы, какие только может придумать. Проблема в том, что в одиночку я его остановить не смогу.
Джексон сжал губы и постучал по ним указательным пальцем.
– Сейчас вы пришли просить меня о помощи, сенатор, но как только дебаты по платформе закончатся, все вернется на круги своя. И, несмотря на все мое несогласие с Барнетом по основным вопросам, я понимаю политические реальности. Пункт о правах джокеров – это ваше дитя, сенатор. Если этот пункт не будет принят, вы перестанете казаться подходящим лидером страны. Ведь это же ваш основной вопрос – а вы не можете заставить к себе прислушаться даже вашу собственную партию.
Казалось, Джексона эта перспектива почти радует.
«Я с этим справлюсь. Просто выпусти меня!»
Кукольник был злым, раздраженным. Способность пыталась вырваться из оков, стремясь наброситься на уверенного в себе Джексона.
«Оставь меня в покое. Всего на несколько минут. Дай мне с этим разобраться».
Грег запихнул Кукольника обратно в глубь сознания и откинулся на спинку кресла, чтобы спрятать мимолетный внутренний конфликт. Джексон наблюдал за ним: очень внимательно и пристально. У него был взгляд хищника, гипнотизирующий и опасный. Грег почувствовал, как у него на лбу выступает пот, и понял, что Джексон это тоже заметил.
– Сейчас меня интересует не выдвижение, – проговорил Грег, игнорируя Кукольника. – Я хочу помочь джокерам, которые стали жертвами такого же предубеждения, как и ваши сторонники.
Джексон кивнул. Один из помощников принес поднос на столик, стоявший между их креслами.
– Холодного чая? Нет? Как хотите.
Джексон сделал глоток из своего стакана и поставил его обратно. Грегу было видно, как его собеседник думает, оценивает, прикидывает.
«А со мной ты это узнал бы точно. Ты бы смог управлять этими чувствами…»
«Заткнись».
«Я тебе нужен, Грегги. Нужен».
Сосредоточившись на обуздании Кукольника, он пропустил следующие несколько слов.
