Первый же парень, оставшийся стоять на посту, проводил нас троих подозрительным взглядом. В его глазах я нашёл то же самое, что нашёл и везде – отчаяние. Это не скрыть не за фальшивой улыбкой гнилых зубов, не за громкими, радостными речами приветствия, являющимися такими же лживыми, как и большинство людей вокруг.

  При входе на Октябрьскую у нас было всего два источника света: у Гоши – фонарь, и у охранника, по имени Лёша,  – факел, снятый с держателя у его поста.

  – Тут аккуратней, – предупредил парень, когда мы преодолели первую небольшую лесенку, – рельсы зацепить можете.

  Я сначала не понял, но Георгий осветил пространство впереди. Мы стояли на балконе посреди станции, от этого балкона в два бока шли лестнице – так было раньше. Однако сейчас от него не только в две стороны шли людские сооружения: прямо на бетонные, массивные перила теперь были настелены железнодорожные пути, шедшие, скорее всего, до противоположной стены. Но это разглядеть я не мог, так как вид закрывало стоящее посреди небольшое.. бунгало, что ли?

  – Первый магазин? – решил попробовать угадать я.

  – Он самый, – послышалось где-то с середины второй, более длинной лестницы, идущей влево.

  Чуть отстав, мы с Гошей быстро нагнали спутников.

  Идя по платформе, я время от времени замечал проскакивающий между невидимыми прилавками огонёк из туннеля. Охранный пункт? Ну да, скорее всего да. Ведь нужно же и эту станцию кому-то сторожить, ведь, судя по пока виданным мною откликам, она имеет отнюдь не самое малое значение.

  – И что, Октябрьская теперь полностью предназначено под базар? – решил поинтересоваться я.

  Дюже любопытно стало. Знаю, что нехорошо. Но всё-таки.

  – Да, – коротко ответил откуда-то спереди парень.

  – И люди здесь не живут? – не унимался я.

  – Почти нет. Только зажиточные продавцы, у которых магазины добротные.

  – А в том, который в начале, тоже живут?

  – Да.

  – А почему свет тогда не горит? – я поздно понял всю глупость мною сказанного.

  – Потому что спят ещё все. Думаю, можно было дотункать, – ответил быстрее молодого охранника, шедший прям передо мной Гоша.

  Да сболтнул лишнего, из-за чего и услышал пару смешков, прилетевших спереди.

  Больше никто ничего не говорил.

  Слабый свет, идущий от наших от нашего отряда, не очень-то и освещал пространство вокруг. Тьма, как обычно, поглощала его. Но почему здешняя темень была.. другая. Она также “пожирала” светло, также окутывала с головы до ног сплошным омутом, но почему-то она не предвещала чего- либо плохого. Она не давила на мозг, не “шептала” об опасности, нагоняя отчаяние. А, она просто пугала своей чернотой… Это была.. обычная темнота…

  Да, я не мог подобрать другого слова. Она была именно обычной. Пугающей, но не смертельной. Страшащей, но не ужасающей. Нагонявшей плохие мысли, но не сводившей с ума. В отличие от всего того, что было до этого.

  Даже как-то дышать легче… Хех, как же я соскучился.. да, я соскучился по темноте, знаю что это – глупо, но я правда соскучился.. по такой темноте.

  Вскоре мы подошли к сломанным эскалаторам. С этого места был хорошо виден местный КПП. Как и предполагалось, это был. Сейчас там сидело пять человек. Трое из них перед костром: двое перекусывали, а третий медленно и неумело перебирал струны на старой гитаре, задавая лёгкий, тихий, навязчивый мотив. Остальная пара солдат сторожила, как и требуется, подходы.

  Хм, неплохо устроились, да вот надолго ли. Тут так расслабляться не следует, поэтому.. а хотя чёрт с ними, они и без меня знают, что делают. Тем более все мои мысли так и останутся при мне.

  Вздохнув, я посмотрел вверх. По перекошенным, стылым, скользким, грязным ступеням уже взбирались мои товарищи. Надо было бы и мне поспешить, что я и сделал.. как оказалось зря: уже на третьем шаге чуть не рухнув (только руки непонятной хренью вымазал), я осознал такую простую, но важную в этом деле вещь – спешить в подобном, как раз таки и не следует.

  Понятное дело, в результате все четверо дожидались, стоя у гермоворот, меня. Как только же я, еле-еле, забрался наверх, Лёша, недовольно цокнув, постучал в прочную, железную дверь сбоку ворот.

  Что-то мне не понравилось как он цокнул… За кого же он это меня считает? Интересно. Было бы время.. да хотя какая разница время. Не был бы он здешним лицом, явно близко находящимся к военизированным силам, можно было бы приструнить мальца.

  “Ещё не ведомо, кто кого бы приструнил. Не зазнавайся, не настолько ты силён”, – проговорил уже знакомый голос в голове. И, нужно признать, от части он был прав.

  В двери открылась узкая прорезь. Два серо-коричневых зрачка уставились на нас. Обведя все пятерых взглядом, остановился на впереди