Тот лишь чуть головой помахал.

  Кровавая сетка на его щеках разрослась, стала больше и теперь выглядела куда устрашающе, нежели раньше. Она была не просто красной, тёмно-багряной. Отчего становилось боязно за старшего товарища. Давно не бритое лицо осунулось, на небольшой бородёнке волосы склеились и теперь торчали штырями во все стороны. Потные патлы с макушки же и вовсе падали на мокрое, грязное чело, чуть закрывая глаза, ввиду чего те становились немного темнее. От этого тоже было не по себе.

  Вообще сейчас, наверное, я наблюдал наихудшее состояние Гоши. Даже в сырой, промозглой яме каннибалов он выглядел лучше. А теперь… Что же всё-таки произошло на Пролетарской, и какие тайны хранит эта станция в себе? Может, когда-нибудь мне и удастся это знать, что, конечно, вряд ли.

  – Идти сможешь? – задал ещё один вопрос Антон.

  Я же просто стоял в стороне и наблюдал. Меня чуть шатало из стороны в сторону: всё же не всё со мной ещё в порядке. Да оно и ясно…

  Наверное, Антону сейчас чувствовал себя лучше чем я с Гошей вместе взятые. Хотя, кто его знает. Этот парень умеет закрывать какие бы то ни было эмоции на прочный замок.. надолго. Однако спустя некоторое время, и он не выдерживает.

  Георгий, не произнеся ни слова, подспудно посмотрел сначала на молодого напарника, а затем на меня. В его глазах читалась надежда и мольба… Какая? Я пока не понял.

  После, продолжая сидеть на промёрзшем металле, он, будто маленький ребёнок, протянул к нам обоим руки. Из его рта с хрипом вырвался некий неразборчивый звук, явно подразумевающий под собой просьбу поднять его, Гошу, со стылых путей.

  – А… А? Поддержать тебя? – спустя секунду понял Антон.

  Кстати я понял это в тот же момент, однако продолжал тупо пялится на происходящее, покачиваясь взад-вперёд, дёргая свисающими безвольно руками.

  Георгий обдумав ему сказанное (все действовали как-то замедленно) быстро закивал.

  – Ага.. понял. Сейчас… Сашка, Саш! Сюда иди… Помоги.. Давай! – напарник уже ввалил на себя одну руку поверженного старика ( сейчас Гоша выглядел именно так) и пытался приподнять отнюдь нелёгкую фигуру.

  Что от меня хотят, я понял довольно быстро. Но отреагировать смог не сразу. Прошло секунд десять, прежде чем я опрометью кинулся под вторую конечность. Когда та оказалась у меня на плечах, я ещё долго (пару секунд – довольно много) не мог понять, что делать дальше. В конце концов, просто последовал примеру Антона, приседавшему вниз-вверх, при этом крича мне что-то неразборчивое. Однако явно требовательное и злое. Конечно же, затем я начал понимать, что он мне кричал, и если опустить трёхэтажный мат, то можно даже сказать, что в те моменты, обращаясь ко мне, он не произнёс ни звука.

  Я постарался тоже встать. Но пальцы ещё до конца не слушались, поэтому я быстро потерял хватку и выпустил руку старшего товарища. Не знаю, как так вышло, однако в тот момент я на мгновение обрёл прежнюю скорость (адреналин подействовал) и, быстро повернувшись, схватил запястье друга обратно. Теперь более надёжно.

  Ноги, конечно, подкашивались, но сейчас для Гоши мы были единственными опорами, так что надо было забыть о своих проблемах, и хотя бы недолго пожить ради другого… ради того, кто тебе дорог.

  Волоча почти не подающее признаков жизни тело Георгия, мы устремились к свету. К спасению…

  Постоянно оступаясь, было трудно держать ритм шагов, так что пару раз мы чуть не валились наземь. Лишь Антон спасал ситуацию. Он вообще молодец; и путь освещает, и большую часть работы делает, и меня, если что, подправляет. Даже Гоша, изредка подёргивая ногами, пытался внести свою лепту.

  Неожиданно Антон прокричал:

  – Саша… Са-аш! – я вдруг понял, что это обращались ко мне.

  – Что?... – словно контуженный, резко отреагировал я.

  – О. Неплохо, уже лучше стал понимать. Всё, ничего… – только спустя секунду я понял, о чём он.

  Да, уже, конечно, лучше. Но всё-таки пока что не то…

  Станция (я был уверен, что это она) манила к себе. Лучи высоковольтных ламп чуть смягчались, проходя сквозь суспензионную занавесь, поэтому рези в глазах не ощущалась: привыкание шло постепенно.

  Вот она, жизнь. Такая близкая, и неизмеримо далёкая. Главное, надо было только добраться.. только дотерпеть.

  И я терпел, так же как и терпел Антон, а вместе с ним, наверное, и Гоша. Мы все терпели и держались из последних сил, еле волоча ноги к такому приковывающему к себе маяку, будто охранный костёр стоявшему посреди неизведанного и жутко опасного царства тьмы.

  Собрав все свои оставшиеся силы и волю воедино, я думал, что ничто не способно свалить меня с ног, на подступах к оберегающей цитадели. Но я ошибся.

  – Эй! Кто это там?!.. Стоять! – вдруг донеслось со стороны Первомайской.