Шон вздохнул. Ползти и выслеживать врага – почти так же весело, как драться на шпагах и мечах, но когда играешь с девчонкой, нельзя постоянно сражаться, не то она скажет, что ей
– Какой у тебя план, приятель?
Для пущей убедительности Шон зарычал. Если уж ему суждено стать скучным пиратом, он хотя мог остаться злобным.
Кевин улыбнулся.
– Мама послала нам шоколадный кекс, чтобы мы перекусили.
Здорово. Лиззи обожала кексы.
– Принеси припасы. Устроим пиратский пикник.
– А с узницей-то как быть? – произнес Кевин обычным голосом, но добавил к своим словам телепатию, чтобы Лиззи услышала его реплику.
– Гр-р-р-р-р! – взревел Шон и помахал световым мечом. – Узницам шоколадный торт не полагается. Пусть лопают песок, – добавил он и подумал, что последняя фраза потрясающе хороша для пирата.
Из-за груды плавника показалась голова Лиззи.
– Я песок не ем! А вы должны поделиться, это правило такое!
Увы, она была права. Но мама, конечно, прислала столько кекса, что его хватит на троих. Насчет еды мама никогда не ошибалась. Шон сделал выпад мечом. Теперь Лиззи от него не спрячется!
Лиззи вытаращила глаза.
– У пиратов световых сабель не бывает.
– Бывает. Мы – современные парни.
Кевин протянул Лиззи два куска.
– Держи. Потом подеремся.
Лиззи взяла кекс, но прижала ладошки к вискам и поморщилась.
– Ой, как болит!
Шон своим сознанием ощутил ее недомогание. Она не обманывала – девочке будто ткнули в голову световым мечом. Настоящим. Кевин перевел взгляд на Шона.
– Беги за Элори, живо!
Из-за неожиданной резкой боли в затылке Мойра пошатнулась на тропинке и упала на клумбу. Она постаралась как можно быстрее оказаться на земле и (редкий случай) не стала сокрушаться о сломанных цветах.
На нее накатывали волны страха в соединении с болью. Очень плохой признак.
Мойра призвала на помощь магическую энергию и попыталась погрузиться в целительный транс. Как же больно! Сражаясь с приступом, Мойра попыталась посмотреть, что с ней стряслось. Ну давай, дряхлая колдунья. Она увидела только огненно-красную зыбь. Мойра решила сделать более тщательную проверку, но ее откатило назад, как камешек, подхваченный приливом.
Ее мозг сражался. И он умирал.
Ты проиграла, старуха.
Она чувствовала, что собственное сознание ускользает от нее. Уходила и боль, а ей на смену шло онемение, что совсем не утешало. Время словно замедлилось. Мойра ощутила дуновение легкого ветерка, прикосновение тонких лепестков к кончикам пальцев.
Ее цветы. Она всю жизнь наполняла свой сад магией целительства. Собрав последние силы, Мойра потянулась к растениям.
От лепестков в нее стала проникать ласковая сила. Пугающее онемение отступило, его сменили новые волны боли, подсказавшие Мойре, что она еще жива. Она лежала неподвижно – терпеливо ждала и боролась.
Она не готова умереть! Она должна понянчить правнуков. Лорен видела это в хрустальном шаре – подарке Мойры. Пожалуйста, да будет так.
Элори добежала до берега не так быстро, как Кевин. Два маленьких плодика в ее утробе требовали заботы, а по камням следовало ступать осторожно. Кевин явно был сильно напуган, но Элори увидела, что Лиззи сидит на песке и разговаривает с Шоном.
Порой для десятилетнего ребенка нет особой разницы между понятиями «срочно» и «неотложно». Элори взяла данный факт на заметку. И, конечно же, стоило внести эту градацию в Колдонет.
Не спуская глаз с Лиззи, Элори продолжила путь. Крови она не заметила, но девочка сжимала руками виски, а к лежавшему перед ней куску шоколадного кекса не притронулась. Да… серьезный расклад.
Внезапно Шон обернулся, и у Элори противно засосало под ложечкой. Он казался встревоженным. А Шона никогда и ничто не беспокоило.
Элори ускорила шаги и опустилась на корточки перед Лиззи.
– В чем дело, милая?
