Девушка сразу поняла, о чем я.

– Твой дружок, Тимур Ладов. Мужская дружба разбилась о рифы влюбленности в одну женщину. Надеюсь, ты с ним счастлива, как счастлив мой брат. Он живет и работает в Трире, женат на немке, у них двое детей.

Ее рассказ ускользал от моего внимания. Голова шла кругом. Я все никак не могла поверить услышанному, хотя прозвучала одна только правда.

Тогда, увидев, как мой парень нежно целует симпатичною незнакомку, я хлопнула дверью. Хлопнула, оставаясь в больничной палате. Они отшатнулись друг от друга. И Гриша, покраснев, прошептал: «Прости, Герда…» И я снова хлопнула дверью, только уже в коридоре. Я просто сбежала, не выслушав его. Останься я тогда, то легко бы поняла, что он лжет, продолжая меня любить. Да только после этого он не избежал бы стычки с Ладовым. Боже, какая муха укусила Тимура?! Я помню, как друг твердил, что Гришка мне не подходит. Но избивать парня за это до полусмерти? Такого я не ожидала.

– Эй, ты как? – Девушка осторожно коснулась моего плеча. – Не принимай близко к сердцу: Гришу все устраивает, ту историю он вспоминает, конечно, без улыбки, но и без злости. Ты, думаю, тоже счастлива с ревнивцем Тимуром…

Она осеклась, когда вышедший из салона оптики вампир бесцеремонно взял меня под руку.

– Ох, прости, я не знала… Понятно, почему ты не в курсе.

Пробормотав извинения, Гришина родственница попросту сбежала.

Снующие мимо люди с любопытством косились в нашу сторону. А я все стояла, переваривая услышанное.

– Что случилось, маленькая? Кто эта девушка?

– Ничего не случилось. Так, эхо прошлого. – И попросила: – Лазарус, поехали домой.

Пока мы бродили по торговому центру, погода испортилась. Грозные темно-синие тучи закрыли солнце, казалось, что кто-то поставил небу фингалы.

В грозу здорово плакать – мнится, что вместе с тобой страдает и природа. Но сейчас я не хотела лить слезы – они бежали сами собой. И я не вытирала мокрые щеки, надеясь, что вампир проявит деликатность и сделает вид, что ничего не замечает. Так и было, пока мы не подъехали к дому.

Болконский заблокировал двери и произнес:

– Рассказывай.

Одно слово, произнесенное участливым тоном, пробило брешь в моей сдержанности. И я поведала о глупой влюбленности в лучшего друга. О том, что поначалу комплексовала из-за внешности, а потом, когда Тим признался, что ему не нужна семья, попыталась построить отношения с другими мужчинами. О Грише, который предал, как выяснилось сегодня, под давлением Ладова.

– Почему он вмешался? Почему?

– Может, ревновал?

– Тимур? – Я желчно рассмеялась. – Каждый раз, когда мы видимся, он твердит, как ему повезло с подругой. Понимаешь? Я только друг! И ничего больше!

– Диагноз прост: «Como el perro del hortelano, que no come la berza ni la deja comer».

– А? – У меня даже слезы высохли от удивления. – По-русски можно?

– Как собака на сене, сама не ест и другим не позволяет. Таков и твой друг – сам девушку не танцует и другим не дает.

Грубые слова Лазаруса вогнали в краску.

– Верится с трудом. Может, тут другая причина? Ладов не способен на подобную жестокость.

А в памяти всплыл эпизод, как года три назад Тимур позвонил посреди ночи и попросил побыть с ним. И я до утра просидела в квартире его родителей, которую Ладов так и не продал, хотя практически там не бывал. Он снимал стресс излюбленным мужским способом – водкой и разговором за жизнь. Нет, он не объяснил, что случилось. По случайной оговорке я поняла, что он впервые убил на своей сверхзасекреченной работе. Под утро, укладывая его в постель, услышала слова, за которые могла продать почку: «Поцелуй меня, Герда…» И я бы поцеловала, и не только, если бы часом раньше он пьяно не признался: «Я потерял контроль, Герда. Но мне не страшно, потому что ты рядом. Герда, мой самый верный друг на свете, ты никогда не предашь». Поэтому, когда я услышала «Поцелуй меня, Герда…», а большие горячие руки заползли мне под свитер, грустно возразила: «Мы пожалеем об этом утром. Спи». И Ладов, вздохнув, тотчас мирно уснул.

А я… я, глупая совестливая курица, мучилась в раздумьях, правильно ли поступила? Я могла украсть у судьбы кусочек счастья – и узнать, какова любовь пускай и пьяного, но безумно желанного мужчины. Изведать крепость его объятий, вкус его губ… Я могла украсть у судьбы кусочек счастья… но не посмела. Скорее всего, Ладов, протрезвев, ничего и не вспомнил бы. Но… «Герда, мой самый верный друг на свете, ты никогда не предашь». Разве можно после таких слов не оправдать доверие?

Теперь, спустя три года, я не жалею, что не поддалась искушению. И в свете выяснившихся фактов начинаю думать, что не настолько он был тогда пьян, заговорив о поцелуе.

– Ах, Герда, как плохо ты знаешь мужчин. – Лазарус покачал головой. – И как ты наивна. Не бывает разнополой дружбы, маленькая, не бывает. Есть закон притяжения, и его не обойти. В дружбе что главное?